или Сказ о резиновом одуванчике
В 30–40-е годы прошлого века он стяжал славу спасителя одной из отраслей советской промышленности. В середине 50-х о нем предпочли просто забыть. Еще позже его язвительно называли «царем полей» и ставили кампанию по его «раскрутке» в один ряд с кукурузной эпопеей хрущевского периода…
Вот кто-то с горочки спустился
Предтечей пика популярности нашего персонажа стала индустриализация, стартовавшая в начале 30-х годов в СССР. Растущая космическими темпами промышленность настоятельно требовала сырья. Часть потребностей вполне себе удовлетворяло все то, что росло на поверхности и добывалось в недрах одной шестой части суши. Но кое-где проблемы все же возникали. В частности, ощутимо чувствовалась недостача натурального каучука — сырья для производства резиновых изделий. Природный каучуконос — гевея — рос в промышленных объемах лишь на другом конце земного шара, в Бразилии, импортировать сок гевеи было жутко затратно. В плане замещения часть надежд возлагалась на ученых: ведь в 1927 году советский химик Лебедев разработал технологию производства искусственного каучука. Однако синтетический каучук уступал натуральному по большинству параметров, поэтому параллельно с работами по его улучшению велся активный поиск заменителя гевеи.
Как порой бывает, помог случай. В конце 20-х годов члены одной из экспедиций, отправленной на Тянь-Шань, приметили, что местные мальчишки жуют какие-то корешки, от которых после нескольких движений челюстями во рту остается кусочек массы, очень и очень напоминающей резину. Проведенный на месте экспресс-анализ подтвердил самые смелые надежды: это таки был настоящий каучук! А корешочки, в которых он содержался, принадлежали растению, обликом и «повадками» весьма схожему с обычным одуванчиком (чьим близким родственником, по биологическому «паспорту», растение и являлось). Тянь-шаньские аборигены называли это растение кок-сагыз — в переводе «зеленая жвачка». Под этим именем оно и вошло в историю…
Подвинься, картошка!
Восторгу биологов, агрономов, а вместе с ними и промышленников не было предела, когда выяснилось, что кок-сагыз — весьма неприхотливое растение, способное расти не только в казахских горах, но и на полях приличной части СССР. Этот факт и дал старт тотальному «внедрежу» новой культуры. Не осталась в стороне от процесса и БССР: с конца 30-х годов на осушенных торфяниках стали появляться поля, засеянные культурой с экзотическим для наших широт названием. Кок-сагызная кампания продолжилась и после Великой Отечественной войны.
Бобруйский район в частности и Бобруйская область в целом были одними из республиканских лидеров в освоении кок-сагыза. Это несложно установить, полистав подшивки газет тех времен: о каучуконосе и каучуководах писали едва ли не в каждом номере: тут тебе и восхваления лучших, и порицания отстающих, и дележка опытом…
Насчет опыта: делиться и правда было чем. Ведь в плане освоения приемов обращения с новой культурой белорусским колхозникам до всего приходилось доходить собственным умом и руками. Мороки хватало: и мелкие корешки, которые непросто выкапывать, и «летучие» вершки-семена (вы пробовали собирать семена одуванчиков?), и постоянные прополки для того, чтобы отделить казахских гостей от местных «бесполезных» одуванов, и много чего еще. Но, как известно, не боги горшки обжигают, а люди — терпеливые и трудолюбивые…
Хороша Глаша!
В зональном архиве Бобруйска хранится занятный документ — отчет о посеве, уборке и засыпке семян кок-сагыза в Бобруйском районе за 1950 год. Из него можно узнать, что в этом году колхозы района засеяли кок-сагызом поля общей площадью 220 гектаров. Сам по себе этот показатель способен на корню развалить легенду о «царе полей». В управлении сельского хозяйства и продовольствия Бобруйского райисполкома нам сообщили, что подобные цифры и по нынешним меркам, и с учетом времени совсем невелики: например, не самым популярным рапсом в этом году засеяно 3100 гектаров. Отсюда вывод: культа кок-сагыза не было, а была, скажем так, умеренная культивация — по возможностям и потребностям.
В лидерах по площадям, отведенным под кок-сагыз, в 1950 году ходили колхоз имени Пушкина Воротынского сельсовета (26 гектаров), колхоз имени Ломоносова того же сельсовета и «Победа» Ковалевского с/с (по 20 га). Остальные хозяйства имели «резиновые» поля еще меньшей площади — всего по несколько гектаров. Успехи также прилично разнились. Рекорд средней урожайности — 29,2 центнера каучуконосного корня с гектара — был установлен в колхозе имени Калинина Осовского сельсовета. А в колхозе имени Пушкина Воротынского сельсовета тот же показатель составил всего шесть центнеров… Список передовиков-каучуководов по итогам сезона возглавила звеньевая колхоза имени Калинина Осовского сельсовета Глаша Ходосевич — с поля площадью 2,7 га ей и ее звену удалось собрать по 42,8 центнера с гектара.
А вот теперь — как говорится, почувствуйте разницу. Областная бобруйская газета «Савецкая Радзiма» сообщала, что 22–23 января 1952 года в Минске в театре Янки Купалы прошел республиканский слет молодых каучуководов. Открывавший его первый секретарь ЦК ЛКСМ Белоруссии Петр Машеров в своем докладе сообщил, что в 1951 году план по кок-сагызу был выполнен на 223,1%, а участники слета обязались поднять средний показатель — 40 центнеров с гектара — до 60–70 за пару лет. И, знаете, почему-то верится, что таки подняли бы, но…
К тому моменту уже произошло несколько событий, коренным образом изменивших дело. Во-первых, каучуконос № 1 — гевею — стали активно выращивать в Китае, Индонезии, а затем и во Вьетнаме, откуда она пошла в СССР. Во-вторых, химики страны существенно продвинулись в развитии технологии производства синтетического каучука. Это в совокупности привело к тому, что за пару следующих лет кок-сагыз был позабыт, как утратившая популярность поп-звезда…
А может, снова все начать…
Забвение кок-сагыза в Беларуси, а заодно и во всем Советском Союзе, было абсолютным — «с глаз долой, из сердца вон», даже героем анекдотов «резиновый одуванчик» стать не успел. И здесь бы можно было ставить точку, если бы не несколько «но»…
Растущий дефицит и связанный с ним рост цен на натуральный каучук в мире априори приводит к тому, что вопросы «гевеезамещения» в последнее время приобретают актуальность, схожую с той, которая была в СССР в начале 30-х. Одним из путей решения проблемы является интерес к советскому опыту. Собственно, уже не только советскому. Вот, например, канадцы в начале 50-х очень заинтересовались нашим кок-сагызом и — продолжают его выращивать до сих пор. Насколько успешно? Да настолько, что ведущие канадские каучуководы сотрудничают с такими компаниями, как GoodYear и Michelin. Да и вообще — кок-сагыз, который во многих странах называют не иначе как «русским одуванчиком», в настоящий момент выращивают более 20 стран, а еще несколько держав (включая, к примеру, страны экс-советской Средней Азии) снова взялись за методички середины прошлого века. Теорию о том, что новое — это хорошо забытое старое, еще никто не опроверг…
Андрей ЧИЖИК
