«Жаль, что настоящих евреев в городе уже нет»

В конце минувшего года не стало Софьи Вульфовны Кацнельсон, одной из старейших жительниц нашего города, человека, знавшего и прекрасно помнившего Бобруйск в начале века.... Софья Вульфовна умерла, лишь немного не дожив до своего 101 дня рождения...

Увы, теперь так и останутся незаданными многие мои вопросы по истории нашего города, которые все откладывались до следующей встречи. И почему-то тогда, осенью прошлого года, мне даже не пришло в голову, что этой встречи может и не быть...

И все же у меня хранится кассета с голосом Софьи Вульфовны, где она рассказывает о нашем городе, о своем знакомстве в Москве с Есениным... И снова ее яркий, красочный и колоритный рассказ переносит в Бобруйск начала века...

«Город был... военных и евреев, Бобруйская крепость стояла... красавица. Куда ни глянь – военные в мундирах. Русских жителей тут почти не было. Да и Бобруйск тогда прямо называли – еврейская столица. Банк еврейский. Банкир – Клейнерман. Это его позже, сразу после революции, большевики взяли, все имущество конфисковали. А человек был умнейший. Провинился перед властью тем, что банком управлял. А скажите, же ему, сапожником надо было быть? Если голова была на плечах... Коммунисты тоже не всегда были правы... Царя и семью его убили... За что убили? Он с царства ушел – царствуйте сами...

Напротив нынешнего кинотеатра «Пролетарий» тогда ресторан стоял. Владелец его тоже еврей – Лизерович. Процентник, кто деньги давал под проценты, и тот еврей.

Евреи торговлю в городе всю вели. Русских продавцов на городском рынке не было ни одного. Русские, что торговать из деревень приезжали, на минском шоссе располагались, там их и рынок был (сейчас угол улиц Минской и Социалистической). Целый квартал от нынешнего магазина «Космос» и до ресторана «Березина» занимали еврейские деревянные лавочки в два этажа. На первом велась торговля, на втором жили хозяева. По улице Муравьевской (Социалистической) размещался магазин Лившица, который торговал канцелярскими товарами, дальше магазин бакалейный, рыбный, а на противоположной стороне улицы – рядом два велосипедных магазина. Один из них принадлежал Гаху. Магазины были и на Чонгарской улице.

Люди жили по-разному. Богатые были и бедные. Но жизнь была другая... Если в семье нет денег, а пятница-суббота наступают, то к этому времени синагога семье обязательно деньги даст. И денег хватит, чтобы прожить следующую неделю. По повелению городского головы Воронцова в три часа дня всем, кто нуждался, хлеб давали.

Семьи были большие. Женщины никогда не работали, а занимались домашним хозяйством, детьми. Мужчина или лавочку держал, торговал, или в Америку на заработки ехал. Что заработает там, сюда в семью привезет, деньги закончатся, опять в дорогу собирается. Америку так и называли: «Страна золотая». Все туда ездили. Да и Америка тогда была не та...

Отец мой в Америку не ездил. Он хороший каменщик был, дома строил, вот эти, что на Муравьевской улице за нынешним «Космосом». Очень хорошие печи делал, его везде приглашали, хорошо платили. Когда отец женился на маме, двести рублей имел. На эти деньги и свадьбу справил, и что нужно для дома завели. Мама была сирота. А тогда эти двести рублей, ого, большие деньги были! Хотя отец каменщиком был, в нашей семье все дети учились, все институты закончили. У родителей было одиннадцать детей, четверых из них мама маленькими в одну ночь от дифтерита потеряла...

Сам город красивый был. Где сейчас угол улиц Бахарова и Урицкого, березовая роща стояла, красоты какой... поискать! Там все больше люди пикники устраивали.

А в центре города, где потом Дом учителя сделали, был когда-то офицерский клуб. Интересное место. Девушки к военным на танцы туда ходили. Потом там жилой дом сделали. Шейкманы в нем жили, потом Калязины, наша семья. Еще ходила молодежь в дом военной части, который назывался «Двадцать пятая дружина» и находился на углу улиц Пушкина и Гоголя на месте сгоревшей мужской гимназии. А какие девки на танцы ходили... Какие красавицы были! Вы себе и представления не имеете... Когда поляки пришли, двадцать самых красивых в городе девок, которые призы за красоту в конкурсах еще в гимназиях получали, с собой забрали. Ни одна из них так и не вернулась...

Еще одна гимназистка из моего класса Ильинской гимназии большая красавица была... Это сестра известного в городе книжника Момы, говорили, правда, что он со странностями был. То ли нормальный, то ли ненормальный. Но очень умный. А сестра его... утопилась в пятнадцатом году в Березине... По глупости. Как сейчас помню, выходили все мы после экзамена из класса, она вдруг куда-то побежала. Никто на плохое и не подумал... А она экзамена не сдала в тот день... и утопилась. Не смогла стыда снести. Ведь раньше к учению совсем другое отношение было... Памятник ей, с золотыми буквами и портретом, где она как живая... волосы распущенные, глаза выразительные, у входа на старое еврейское кладбище стоял, то, где сейчас городской парк сделали. Там и мой отец лежит. Что и говорить, если бы кинотеатр «Мир» в другом месте стоял, тоже жить можно было бы... А так... памятники разбили, могилы усопших осквернили... Вот православное кладбище на ул. Минской как стояло, так и стоит...

В восемнадцатом и девятнадцатом году время очень неспокойное было. Порядка никакого в городе не было. Бандитизм жуткий... Я тогда работала машинисткой в уездном военкомате. Туда ночью во время моих дежурств бандитов приводили. Насмотрелась. Людей, особенно в деревнях, вырезали тогда бандиты семьями. Заходили в любой дом и... резали. Евреев резали, русских. Возле больницы Морзона тогда мастерская была, где одежду погребальную шили... Так не успевали шить. А до революции порядок во всем был.

Еще хочу сказать о евреях. Теперь и евреев-то настоящих нет. Стали евреи на русских похожи. Разве это евреи? Я много лет в Москве прожила, но язык еврейский не забыла, праздники еврейские не забыла. Жаль, что старых настоящих евреев в городе уже и нет...»

При подготовке использованы снимки из архива Бобруйского краеведческого музея, материалы из книги «Память», а также сведения, предоставленные Ю. В. Клеванцом, младшим научным сотрудником Осиповичского краеведческого музея.

Галина ЧИРУК