«Здравствуйте! Я хочу поведать историю о нашей речке Бобруйке. В моем детстве, лет 35 назад, решили ее почистить. Недолго думая, вырубили все деревья и кусты на берегу, посаженные нашими отцами и дедами, и приступили к работе. После очистки на нашей улице было полное безобразие, но мы, жильцы, стали снова наводить порядок. Разровняли кучи, посадили снова деревья, кусты и лет через пять все стало, как прежде. Через несколько лет речку вновь стали чистить, опять срубили все кусты и деревья. Снова мы стали наводить порядок: посадили ивы, рябины, кусты сирени, розы. Вода в речке стала чистая, на дне желтый песочек, по берегам разрослись деревья… Увы, речку опять стали чистить. Вырубили деревья, оставили только грязь и голые берега. Стали расти осока и тина, речка превратилась в болото, завелось огромное количество лягушек. Деревья никто больше не садит — к чему, если их все равно уничтожат? Два года назад в вашей газете писали, что на берегу Бобруйки сделают зону отдыха, поставят фонари, лавочки. Но в последнее время разговоры об этом почему-то притихли…
Татьяна Васильевна Карельская, жительница дома в переулке Жуковского»
Это письмо, пришедшее на днях в адрес редакции, послужило неплохим поводом для очередного возвращения к теме, освещающейся в нашей газете регулярно: судьбе маленькой речушки Бобруйки. Начали мы, само собой, с рекогносцировки на местности…
Пусть Бобруйка далеко не Амазонка или Волга — от истока до места впадения в Березину за пару часов пройти можно — но практика предыдущих «инспекций» показывает, что так напрягаться не стоит. Достаточно лишь посетить «проблемный» участок: от улицы Пушкина до Парковой. Собственно говоря, прогулка по берегу чуть выше или ниже этого отрезка практически невозможна по той простой причине, что жители окрестных дворов напрочь проигнорировали положение, предписывающее ставить заборы не ближе пяти метров от водоема. Вместо этого заборы дружно шагнули на эти самые пять метров к воде, остановившись ровнехонько на береговой линии. «Регламентные» пять шагов назад они сделали только на вышеуказанном участке.
Первое впечатление от каждой новой встречи с Бобруйкой, как правило, не зрительное, а обонятельное. Помню годы, когда проскочить мост по Парковой можно было только стремительным броском с зажатым накрепко носом: вонь перла несусветная. Сейчас, благо, дышать можно ровнее. Наверняка повлияла так критикуемая в письме очистка и вырубка деревьев. Дело в том, что некоторые жители окрестных домов испокон веку использовали речушку в качестве сливной канавы. Да и до сих пор по берегам хорошо заметны стальные трубы, идущие от домов прямо в воду. Жители, правда, говорят, что это не канализация, а водосток из огородов. Верится с трудом — рядом с трубами прокопаны канавки, которые ничем иным, как водостоком, быть не могут, а возле «устья» одной из труб плавают полуразложившиеся останки нескольких селедочных туш. После очередной чистки русла, кстати, уровень воды в реке упал, и трубы стали куда заметнее…
Кстати, о рыбе. У мостика возле переулка Жуковского, как раз в том месте, где воды Бобруйки пополняются слиянием с единственным своим притоком — Днепрецом, — расположился добродушного вида дедушка. Поплавок-спичка не дремлет на водной глади и минуты: раз за разом удочка извлекает из родной среды обитания малюсеньких пескариков и другую рыбью мелочь. Рыбак, отрекомендовавшийся просто местным жителем, охотно балагурит:
– Я ведь пенсионер, делать особо нечего, поэтому и хожу сюда почти каждый день. Просто для удовольствия — какой же это промысел, если за все время не поймал рыбешки длиннее пальца. А рыбы в последнее время действительно побольше стало. Вон посмотрите сами…
Да видим-видим. В прозрачной воде глубиной менее полуметра на фоне желтого песчаного дна (также последствия недавней чистки) хорошо заметно, как колобродят, поблескивая серебристыми бочками, большущие стаи мальков — отрада для некорыстных рыбаков да окрестных котов. Но оптимизм у аборигенов по этому поводу если и есть, то очень сдержанный. Рыба ведь постоянно желает «прописаться» в Бобруйке, но этому мешают достаточно регулярные сбросы в речку отходов предприятий, расположенных выше по течению. Рассказывает начальник Бобруйской горрайинспекции природных ресурсов и охраны окружающей среды Владимир Федорович Олейник:
– Мы постоянно штрафуем предприятия за сбросы в Бобруйку. Однозначный фаворит здесь — пивоваренная компания «Сябар»: несмотря на все предписания, они упрямо продолжают загрязнять реку. Но и мы отступать не намерены, ситуацию и впредь будем держать под жестким контролем. А почему вы спросили об этом? Работаете по письму, автор которого жалуется на очистку реки? Ну, не знаю даже, что и сказать… Неужели от того, что только из одного, довольно небольшого участка Бобруйки была вывезена целая машина пэт-бутылок, кому-то может быть хуже? Нужное дело выполняют рабочие, без него бы речке давно конец настал.
К такому резюме, честное слово, добавить нечего. Ну разве что поинтересоваться судьбой проекта строительства набережной (такая идея действительно была, «Коммерческий» об этом писал). Комментирует главный инженер управления архитектуры и градостроительства горисполкома Сергей Викторович Ляпичев:
– Никаких работ по обустройству набережной или зоны отдыха на берегах Бобруйки не планируется. В настоящий момент планом предполагается провести углубление устья реки для того, чтобы уменьшить уровень воды и исключить подтопление близлежащих подворий в период весеннего половодья. Этот вопрос сейчас гораздо актуальнее…
Андрей ЧИЖИК
Фото Федора ПРОКОПОВА
