Совсем скоро в авиагородке справят новоселье. Своих жильцов примет новенькая многоэтажка по улице Ковзана. Свое имя эта улица получила в честь нашего земляка, героя Великой Отечественной. Четыре воздушных тарана, совершенных в небе самолетом Бориса Ивановича, стали одной из самых ярких страниц той войны. Но вместе с известными фактами героических лет открываются и малоизвестные, а то и вовсе неведомые факты, вершившиеся в те годы на бобруйской земле…
Прохладным августовским днем работники предприятия теплоэнергетики прокладывали к новому дому ветку теплотрассы. Штатная, в общем-то, работа. Слой за слоем, метр за метром продвигался экскаватор. До тех самых пор, пока у солдатской столовой его ковш вместе с землей не зачерпнул человеческие останки. Захоронение оказалось не одиночным. На свет были извлечены останки нескольких человек. Спустя короткое время находку уже исследовали работники оперативных служб города, а специальным решением Бобруйского горисполкома была создана рабочая группа. Возглавил ее заместитель председателя горисполкома М. С. Ковалевич. Ее участники и должны дать свое заключение о происхождении найденного захоронения.
В начале минувшей недели в город прибыли бойцы 52-го специализированного поискового батальона Министерства обороны РБ — единственного в республике воинского формирования, занятого на «прочтении» темных и скрытых в земле страниц нашей истории. Во вторник, 7 сентября, на месте вскрытого захоронения побывали и мы. К этому времени все найденные человеческие останки были извлечены. Фрагменты скелетов были заботливо разложены в полиэтиленовые пакеты. С десяток мешков, доверху набитых костями и черепами, лежали на земле в ожидании отправки к месту хранения. Специфика службы батальона наверняка наложила отпечаток и на характер общения военных с журналистами. Командир поисковой группы в звании прапорщика не высказал особого желания общаться с прессой. Даже фамилию не назвал, представившись просто — Николай. «Ничего не скажем. Обращайтесь к городским властям».
Что же, а главное — кто же покоился столько лет на полутораметровой глубине бобруйских руд? В поисках ответа на этот вопрос мы обратились к бобруйчанам со стажем. Тем, кто помнит наш город образца 40-х годов прошлого столетия. Вот что рассказал нам житель Форштадта Вадим Романович Бондарович. Пятилетним мальчишкой он застал начало Великой Отечественной.
— На территории авиагородка находился немецкий военный аэродром. А там, где сейчас солдатская столовая, немцы развернули свои зенитные орудия. Чуть дальше, где сейчас проходит улица Ванцетти, было что-то вроде кладбища. Немцы там закапывали военнопленных, умерших в концлагере, что размещался на территории крепости. Никогда не забуду, как в 1943-м фашисты зарывали в землю еще живых бойцов Красной армии, захваченных в плен. И ведь это было не так далеко от того места, где нашли останки.
В пользу «военной» версии говорит и практически полное отсутствие одежды и предметов быта на месте захоронения. Из вещей — только фрагменты обуви. Вместе с человеческими останками были найдены и фрагменты скелетов животных. Впрочем, зная отношение большинства немцев к жителям оккупированных территорий, такое соседство выглядит вполне объяснимым.
Находки с историческим подтекстом встречаются в Бобруйске часто. Целые арсеналы находят горожане на своих приусадебных участках. Теперь вот человеческие останки. Как получилось, что столько лет они пролежали в земле в оживленном районе города, на пересечении подземных коммуникаций? Новая ветка теплотрассы — тут далеко не первая. Вся земля начинена трубами и кабелями. Маловероятно, что при их укладке кто-нибудь раньше не натыкался на подобные артефакты. Закопать, зарыть, забыть, видимо, было проще. Попытаться дойти до истины гораздо сложнее. Надеемся, что на сей раз это все же случится. Хотя бы во имя тех, кто на этом клочке земли нашел свой последний приют.
Дмитрий СУСЛОВ
Фото Федора ПРОКОПОВА
