В Бобруйске работает выставка, автор которой — яркий, незаурядный человек, известный архитектор, лауреат множества профессиональных премий Леонид Левин. Выставка «Дорогами памяти» будет работать до 6 ноября. Торжественное открытие состоялось на прошлой неделе
Изначально выставка создавалась для экспонирования в Дортмунде (Германия) в 2008 году. В 2010 году она была представлена в Берлине, а в 2011 — в Минске. Четыре десятка планшетов с фотографиями и подробной текстовой информацией отражают работы Левина по созданию в Беларуси мемориальных комплексов, главная тема которых — подвиг человека, погибшего в жерновах войны. Выставка приурочена к 75-летию автора.
В открытии приняли участие председатель Бобруйского горисполкома Дмитрий Бонохов, лауреат государственной премии, советник по культуре Союза белорусских еврейских общественных объединений и общин, поэт, художник, архитектор Галина Левина, директор исторической мастерской Минского международного образовательного центра имени Й. Рау Кузьма Козак, а также представители отдела культуры Бобруйского горисполкома и Бобруйской городской еврейской общины, при непосредственном участии которой выставка была организована в нашем городе, и, конечно, сам автор.
— Леонид Менделевич, могут ли памятники состариться, потерять актуальность?
— Памятники никогда не теряют актуальность. Единственное, не обижайтесь, если придет время и вы снесете коня, который стоит на улице Минской, то большой беды не будет. Скажите пожалуйста — я вроде бы отвечаю вам, но задаю вопрос. Я не знаю вашего семейного положения, кто ваши матери, отцы и деды, но им стоит памятник где-то? Хоть одному? Бабушке, дедушке? Стоит. Так вы планируете их сносить когда-нибудь или нет?
Памятники — это та же память, только коллективная. А коллективная память — она даже крепче, чем индивидуальная. Народ устал от ширпотреба, от безвкусицы. Почему я пришел сюда и с большим удовольствием съел зефир? Я даже не знал, что вашему «Красному пищевику» 110 лет, понимаете? Я взял не шоколад, не сахар. Я взял зефир, потому что он бобруйский. Память нужно нести через годы.
Я автор или соавтор многих памятников. Но не потому, что я свернул с пути архитектуры. Все признания моих заслуг в виде наград и званий, все они — в области архитектуры. Я ухожу от стереотипов — бушлатов, автоматов, не показываю насилие. У меня один не убивает другого, один другого не душит. Даже этот солдат ваш с Минской, который душит змею-гадину…
Так оно вроде и было, но все-таки он душит что-то, понимаете? Испорчен наш вкус. В своих работах я стараюсь нарушить эту тенденцию. Так и с мемориалом «Детям — жертвам Великой Отечественной войны» в Красном Береге, куда не единожды приезжали ваши поэт Леонид Рубинштейн и композитор Вадим Сажин и написали песню (которую воспитанницы Сажина исполнили на открытии выставки. — Прим. Е. К.), там ведь нет насилия.
Кстати, была моя выставка, вот эта, что у вас сейчас открывается, в Берлине.
— Почему с Берлина началось экспонирование выставки?
— Немцы были инициаторами. Они относятся к памяти более трепетно, чем мы, не будем стесняться произносить это вслух. Они предложили мне сделать в зале Бундестага Германии эту выставку.
Я очень волновался, потому что не знал, как воспримет белорусское монументальное искусство другая нация, другой народ. Тем более народ, который против нас воевал. Но они были поражены. Они увидели судьбы людей Беларуси, которые пережили трагедию. А думали, что увидят соцреализм — шинели, бицепсы, кричащих «Ура!» солдат, автоматы. Не в этом сила. Сотников из повести Василя Быкова в колее танка, грязный, вшивый, потный, во сто раз сильнее, чем эти автоматы и бицепсы, понимаете? Мы воспитали поколение за поколением на том, что главное — бицепсы и автоматы, что мы непобедимы. Я в своем творчестве пронес одну самую важную деталь — Человека. Погибали люди.
Я нисколько не умаляю подвиг солдат, роль военных. Но узники концлагерей — вот настоящие герои, без оружия. Они силой духа побеждали фашизм. Я глубоко убежден, пока не похоронен последний солдат, пока мы не поставим памятник каждому человеку, кто погиб на войне, мы просто обязаны продолжать.
— В плане архитектуры какой город вам нравится?
— Недавно меня пригласили на передачу «Доброе утро». Передо мной двое ведущих — парень и девушка. Был перерыв на рекламу, и парень говорит: «Вы только что вернулись из Америки. Я очень люблю Нью-Йорк. Я вас спрошу, какой город в мире вам больше всего нравится? А вы мне ответьте, что Нью-Йорк. Я разовью тему дальше».
Я вижу, человек молодой, симпатичный, и девочка симпатичная, и ножки, и все у нее симпатичное. Я решил проучить парня, и ответил в прямом эфире: «Логойск». Он растерялся.
— Вы продолжаете работать как архитектор?
— Конечно. Есть проект в Витебске. И не только. Правда, сейчас меня больше интересует экономический кризис, чем (смеется. — Прим. Е. К.) архитектура.
НАША СПРАВКА:
Леонид Менделевич Левин — яркий представитель белорусской архитектурной школы, лауреат Ленинской премии СССР, заслуженный архитектор РБ, дважды лауреат Государственных премий РБ, академик международной академии архитектуры, председатель Союза белорусских еврейских общественных организаций и общин, лауреат масштабного проекта в Беларуси «Гордость нации». Среди его архитектурных работ: мемориальный комплекс «Хатынь», здания Министерства иностранных дел и ВДНХ в Минске, реконструкция «Троицкого предместья», станции метро «Площадь Ленина» и «Немига», памятники Я. Коласу и Я. Купале в Минске, памятник партизанскому прорыву в г. п. «Ушачи» Витебской области, серия памятников молодежи в годы войны, работы в Украине, России, Узбекистане. В Бобруйске Леонид Менделевич вместе с дочерью принимали участие в создании Аллеи праведников (2005) и мемориального знака «Узникам Бобруйского гетто» (2008).
СКАЗАНО:
Галина Левина: «Тайну — любить Беларусь, любить искусство, быть творческим, не бояться иметь свой взгляд — я получила от своего отца».
Кузьма Козак: «По всей территории Беларуси только за последние десять лет благодаря участию Леонида Левина появилось более 50 памятников».
Леонид Рубинштейн: «Побывать на месте трагедии в Хатыни, в Городее или в Красном Береге и не пережить ее самому невозможно!»
Леонид Левин: «Бобруйск связан с историей евреев, с историей культуры. Когда есть культура, есть все остальное»; «Что лучше — Бобруйск или Минск? Для меня каждый уголок Беларуси — это родные места».
Евгения КОРКИЯЙНЕН
Фото Александра ЧУГУЕВА
