В Бобруйске появилось немало игорных заведений, Интернет с он-лайн играми стал еще доступнее, а в газетах предлагают лечение от игромании на коммерческой основе. Значит ли это, что в городе есть лудоманы, то есть болезненно зависимые от игры люди? На вопросы об игромании мы попросили ответить Е. А. ХОРОШАВКА, заведующую филиалом «Бобруйский межрайонный психоневрологический диспансер» УЗ БГБ СМП им. В. О. Морзона.
— Елена Аркадьевна, каков механизм возникновения зависимости?
— Никто точно не знает. Это биохимические процессы на уровне головного мозга. Не каждый человек зависим. Что такое игра? Это способ достичь заданной цели в смоделированной игровой ситуации. Ощущения от победы в игре сравнимы с удовольствием от успеха в нормальной жизни. А наш организм запрограммирован на получение удовольствия. И чем больше это удовольствие, тем лучше.
Ведь мы можем получить удовольствие от чего? От того, что сегодня идет дождь, что на улице тепло, что весна, поют птицы. Все это и не замечается порой. А игра — мощный раздражитель, сравнимый, может, только с сексуальным удовольствием. Игровой азарт затрагивает наши глубинные инстинкты, в частности, инстинкт победителя. А поведение, основанное на инстинктах, очень сложно интерпретировать и корригировать.
— Среди зависимых от игры больше женщин или мужчин?
— Больше мужчин. У женщин чаще включается здравый смысл. Конечно, я видела зависимых от компьютерных игр женщин. Но с ними все равно проще работать. Все-таки женская иерархия ценностей отличается от мужской.
— Какие симптомы сопровождают игроманию?
— Люди, погруженные в игру, забывают о сне, еде и нормальном отдыхе. Это приводит к нарушениям сна, аппетита, скачкам настроения, агрессии. Игромания относится к обсессивно-компульсивным расстройствам, то есть навязчиво-непреодолимым. Поэтому игроманы часто нарушают свое слово, не могут выполнять социальные обязанности.
— Есть какие-то стадии течения болезни? Как долго она развивается?
— Мы говорим о болезни тогда, когда нарушается трудоспособность человека и разрушаются его социальные, в том числе и семейные связи. Четких временных рамок для дезадаптации игромана нет. Одна личность продержится месяц, другая — год, а то и пять лет. Это зависит от устойчивости психики.
— Как лечится игромания?
— Для начала человек должен сам осознать, что он болен, это половина дела. Далее — лечение. Во-первых, медикаментозное: антидепрессанты, в особо тяжелых случаях нейролептики. Во-вторых — психотерапия. Необходима работа и с окружением пациента. Задача — вернуть человека в нормальный мир. Это непросто. Подумайте — чем заполнить оставшуюся пустоту, что интереснее игры? Каждому надо искать себя заново. Так же, как и с алкоголизмом, излечение предполагает полный отказ от привычки.
— Кого легче вылечить: наркомана или игромана?
— Они очень похожи. Ведь зависимость ищет способы проявиться. Наличие игровой зависимости указывает, что человек может иметь любую зависимость — и от алкоголя, и от наркотиков, и от других каких-то вещей. Есть метод лечения переключением на меньшую зависимость. Предполагается, что пациент будет получать удовольствие от какой-либо деятельности. Я не имею в виду, что наркомана надо садить на игру, нет. Если он образованный человек, он может за компьютером что-то создавать.
— У вас сейчас кто-нибудь лечится от этого недуга?
— Нет, на моей памяти было всего несколько обращений. Люди боятся попасть на учет в психиатрии. Анонимно лечить мы не можем, поскольку надо выписывать лекарства. А еще — все боятся огласки. Поэтому обращаются в коммерческие структуры. Но я не сомневаюсь, что в Бобруйске хватает игроманов.
Анна ЛАПИЦКАЯ
Фото Александра ЧУГУЕВА
