Стоит признать, что конец ноября — не самое лучшее время для прогулок. Городской пейзаж уже не столь живописен из-за облетевшей с деревьев листвы, к тому же дует холодный порывистый ветер, приходится волей-неволей ускорять шаг… На этот раз почему-то захотелось для подготовки материала и улицу взять самую непроменадную. Выбор пал на Урицкого, издавна отделяющую город и Бобруйскую крепость, огибающую территорию Слуцкого и Минского форштадтов на протяжении трех километров.
Итак, автомобиль «Коммерческого» отправляется к началу улицы Урицкого. Ее первое название — Полигонная. Откуда пришло — долго мудрствовать не приходится. Улица, тянувшаяся вдоль крепостных стен, размещалась в непосредственной близи военного полигона, который занимал территорию от улицы и до крепости. Когда-то здесь проводилась учебно-строевая подготовка солдат. Их обучали ружейным приемам, штыковому бою. А за полигоном начиналась сосновая роща, окружавшая полукольцом крепость. Эта роща была излюбленным местом отдыха бобруйчан. По рассказам старожилов, в послереволюционные годы здесь постоянно устраивались коммунистические маевки, собиравшие чуть ли не весь город.
Имени
графа Оппермана
Впрочем, не будем забегать вперед. А вернемся во времена завершения строительства очередного участка Либаво-Роменской железной дороги из Минска в Бобруйск. Произошло это долгожданное событие в сентябре 1873 года. С тех пор активно стала застраиваться территория, прилегающая к железнодорожным путям, а с 1876 года все бобруйские улицы наконец-то получили свои узаконенные названия. Полигонную стали величать Оппермановской.
Если в начале улицы Урицкого повернуться лицом к железнодорожным путям, то взгляду открывается вид на Березинский форштадт и величественные стены башни Оппермана (ныне следственный изолятор). И трехэтажная, изогнутая в форме подковы башня, и улица, опоясывающая крепость, были связаны с именем известного инженера-фортификатора, строителя Бобруйской крепости генерал-лейтенанта русской армии Карла Ивановича Оппермана. Уже после смерти выдающегося инженера, кавалера всех российских и некоторых европейских орденов того времени российское правительство решило увековечить имя графа Оппермана. В 1850 году оборонной башне официально присваивают его имя, а еще через 26 лет в Бобруйске появляется и Оппермановская улица. Это был отрезок нынешней Урицкого, огибающий Слуцкий форштадт. Часть улицы в районе Минского форштадта в том же 1876 году получила название Клименковской. С 1915 года Клименковская была переименована в Алексеевскую — в честь цесаревича Алексея, это название сохранилось до 1925 года. Советская власть приняла решение обе части былой Полигонной (Оппермановскую и Алексеевскую) объединить именем революционного деятеля Урицкого, в свое время сражавшегося с преступностью на посту председателя Петроградского ЧК.
Хороший был зубной техник
Дом № 1 — совсем неприметный, старый деревянный, припрятавшийся за забором частного сектора. Зато на Урицкого, 2 — одно из самых видных и уважаемых предприятий города, «Водоканал». Минуем евангелическо-лютеранскую церковь. С фотокорреспондентом пытаемся достучаться в запертые калитки частного сектора. Увы, безрезультатно. К тому же улица совершенно безлюдна. После пересечения с Бахарова транспорта становится все больше. Шум проезжающих машин, выхлопные газы, потеря долгих минут ожидания на пешеходном переходе, чтобы отважиться шагнуть на зебру среди снующих автомобилей. Вот проходим в районе колхозного рынка неподалеку от красных стен старого здания, именуемого Порт-Артуром.
И наконец-то удача! К нам навстречу направляются женщина и девочка с праздничным букетом в руках. Знакомимся. Наталья Владимировна Панько и ее дочь, третьеклассница Настя, возвращаются домой. Настя помогала маме выбирать цветы в подарок ее подруге, у которой в тот день была свадьба. Семья Панько поселилась на улице Урицкого 18 лет назад. Здесь появились дети — старшая Лиза, Настя, а потом и сыночек Борис. Одиннадцатилетняя Лиза и восьмилетняя Настя с удовольствием помогают маме воспитывать братика. Сетует Наталья Владимировна, мол, улица Урицкого совсем непригодна для детских игр. Такое количество автотранспорта, что детей не выпустишь. Улица шумная, пыльная. Прежде от пыли несколько защищали деревья, пару лет назад липы спилили, а новых так и не высадили.
Что Наталья Владимировна знает об Урицком? Пожалуй, только то, что был он известным в России революционером. О графе Оппермане ничего не слыхала. Знает, что в ее доме до начала 90-х жил зубной техник, еврей. Был он хорошим специалистом. До сих пор приходят люди, которые хотят воспользоваться его услугами, очень сожалеют, что техник давно переехал в другие края. А в прошлом году из Америки приезжала семейная пара, дети этого еврея. Американцы муж и жена фотографировали свой прежний бобруйский дом, крыльцо, двор, улицу, заходили ко всем соседям, фотографировались с ними. Со слезами на глазах рассказывали, что в Америке у них все благополучно, работа, хороший комфортный дом, но ничто не может приглушить огромную тоску по родному уголку на пыльной улице Бобруйска.
Соседи на улице живут дружно. Вместе отмечают праздники. Летом каждые выходные собираются у кого-нибудь во дворе на шашлыки. Хорошие отзывчивые люди — Людмила Алексеевна Труханова, она работает воспитателем в группе продленного дня в гимназии № 3, Евгения Шахина — диетсестра в детском садике. Соседи вместе навещали и приглядывали за престарелыми хозяевами дома № 14. Помогали, чем могли, приносили продукты. Теперь эта помощь уже, увы, не требуется: умерли старики, а дом перешел к наследникам.
Наш уютный дворик
Путь по улице продолжается — мимо магазинов, торгующих строительными товарами, предприятия «Легпромразвитие», казино и клуба «Магнит», здания Бобруйского райпо. Сделав очередную остановку в районе школы-интерната для детей с нарушением слуха, наш водитель никак не может выехать на проезжую часть, вклиниться в общий поток машин.
Достучаться в калитки жителей частного сектора мы совсем утратили надежду. Вот хозяин дома № 63 зашел во двор. Мы — к калитке. А на ней табличка с устрашающей надписью: «Злая собака, а хозяин еще хуже». Калитка не заперта, но кто отважится зайти во двор? Безопаснее приоткрыть калитку и заглянуть: «Хозяева, есть кто дома?» Огромная, якобы злая овчарка, не издав ни звука, лишь наклонив голову, изучающее смотрит на нас умными глазами, мол, что вам надо, хозяевам недосуг.
Во дворе девятиэтажки № 71 гораздо больше шансов познакомиться с жильцами. Отдыхающий на лавочке возле подъезда пенсионер Александр Григорьевич Болбас собеседникам рад.
— Посмотрите на наш двор, — обращает он внимание. — Все здесь засажено нашими руками. Вместе с супругой Валентиной Ивановной, раньше работавшей уборщицей в КЭЧ, высаживали здесь молодые березки, липки, клены. Садили деревья и со стороны улицы. Помогали мне майор в отставке Александр Машко, ныне покойный Павел Степанович Гашко. Теперь — любо-дорого посмотреть на зеленый летом дворик.
Только не все жильцы заботятся о благоустройстве и чистоте своего двора. Сетует пенсионер, что собачники выгуливают своих любимцев прямо в детской песочнице, сердобольные пенсионерки подкармливают дворовых котов, развелось их немало, а это одна зараза — лишаи, если ребенок на руки возьмет… А некоторые автовладельцы норовят чуть ли не в подъезд въехать на своем авто. Непорядок. Некоторые жильцы ленятся донести пакеты с мусором до контейнеров во дворе и оставляют их, прямо на крыльце. Дворники из ЖЭУ-13, по словам пенсионера, тщательно и добросовестно убирают мусор, а всякие негодяи выбрасывают в окно на убранную территорию окурки, бумажки и презервативы. Стыдно за таких соседей…
Генеральский дом
Наш маршрут лежит дальше по улице — кафе «Сафари», заправка, стадион «Славянки» со скульптурой футболиста у входа, детский садик, «Белагропромбанк» и «Беларусбанк», военный суд и прокуратура, церковная школа, размещенные в старых крепостных зданиях.
Внимание привлекает дом № 94. Трехэтажный, с предусмотренными подъездами на две стороны, массивный и добротный, как умели строить в сталинские времена. Люция Вафовна Гриценко по рассказам старожилов знает, что прежде жили здесь генералы, служившие в крепости. Да и сейчас живут семьи отставников. Муж ее тоже когда-то был военным. Всю ближайшую территорию крепости исторически называют ленгородком.
Дом построен в 1936 году. До сих пор в некоторых подъездах есть квартиры, хозяева которых не пожелали расстаться с печками и пользуются ими в межсезонье. Во дворе сохранился сарай-дровяник. Дом очень теплый. Состоит из коммунальных и частных квартир, а прежде здесь коммунальных квартир было гораздо больше.
Хозяин квартиры № 4, представившийся Александром, точно знает, что в его квартире жил в послевоенные годы комендант Бобруйска. Когда девять лет назад Александр вселялся в эту квартиру, видел, как выносили имущество бывших жильцов: немецкое пианино из карельской березы, столы из диковинного камня, картины, а кованый сундук не могли поднять даже восемь человек… Слышал хозяин квартиры от стариков, что в войну в его дом попала бомба, полностью были разрушены пятый и шестой подъезды. Что Александр знает об Урицком?
— А вы разве не знаете, каким он негодяем был, людей сколько невинных загубил?
Пенсионерке Галине Петровне Базылевой 81 год, прежде она работала бригадиром в ателье на Советской, с соседями общаться тогда времени не было. А люди всегда здесь жили солидные и уважаемые — полковник со звучной фамилией Кутузов, полковник Плотников, ныне покойный. Уважали люди и ее мужа подполковника Ивана Акимовича Базылева, которого она похоронила год назад.
Белая церковь
Перекресток улиц Минской и Урицкого — место особое. Не многие бобруйчане знают, что именно здесь в XIX веке размещалась торговая площадь города. А точнее — «торговые лавки Минского форштадта», как указывается на плане 1836 года. Неподалеку находилась бесплатная женская школа.
Сегодня улицу украшает Свято-Георгиевский храм. Примечательно, что две девятиэтажки рядом с ним — первые из многоэтажек, построенные в Бобруйске в начале 70-х годов прошлого века.
История Свято-Георгиевского храма — отдельный разговор. По рассказам старожилов известно, что храм начал строиться в 1905 году, а в 1906-м при строящемся храме уже крестили детей. В 1907 году строительство храма завершается. Это был полковой храм для Кутаисского и Имеретинских полков, названный в честь Святого великомученика Георгия Победоносца — покровителя православного воинства. При отделке его стены были выкрашены в белый цвет — символ непорочности и чистоты. Поэтому в народе храм и величают Белой церковью.
Есть предположение, что император Николай II в 1916 году присутствовал на торжественной службе в Свято-Георгиевском храме в прифронтовом Бобруйске.
А в советские годы Белая церковь была закрыта, купола сброшены. В храмовом здании размещались швейные мастерские, склад, авторемонтные мастерские — в годы оккупации, после войны — столовая, а на втором этаже — библиотека.
Тайны крепостных подземелий
Улица уводит за девятиэтажку, в которой размещается магазин «Гарсия». Справа минуем старые крепостные здания, военную комендатуру в одном из них, территорию ракетно-зенитной бригады. Старая Бобруйская крепость — и поныне самая большая загадка Бобруйска. Чуть дальше — летающая тарелка ледового дворца, ее стерегут могучие редюиты… А сколько тайн хранят подземелья — об этом можно лишь догадываться. Помнится, в архивных документах встречались сведения о том, что к 1829 году в крепости «были прокопаны новые подземные ходы», а значит, существовали и построенные ранее. Эти ходы соединяли между собой не только участки цитадели, форты и бастионы, но на несколько километров ответвлялись в направлении Минского, Слуцкого и Березинского форштадтов. Старые жители рассказывали, что в довоенные годы мальчишками пытались исследовать эти подземелья. Один из них, спустившись в ход в районе нынешнего ледового дворца, вышел на свет только через четыре дня на Форштадте, неподалеку от улицы Кирова.
Наш автомобиль огибает территорию крепости, гаражный кооператив и заканчивает маршрут у предприятия электросетей на Урицкого, 94. А дальше — улица Береговая.
Галина ЧИРУК
Фото Евгения КУПЧЕНКО
