Старый Новый год — для некоторых граждан праздник если не со слезами на глазах, то уж точно с мешками под ними. День, замыкающий двухнедельную праздничную сессию, — как контрольный выстрел в печень и в головы тех, кто празднику особенно рад. Герои нашей староновогодней истории как раз из таких…
Вечером 13 января Елена принимала гостей: Виктора, племянника, и Вячеслава, друга своего сына. Застолье масштабным не было: все же две недели — где ж средств набраться. Сидели-посиживали невесело, такие же и темы для разговоров подворачивались. Вот и припомнилось к случаю или без оного Виктору то, что жила не так давно у его тети собака-ротвейлер. Верой и правдой отслужила она хозяевам весь свой собачий век, и когда тот определенно стал подходить к концу, владельцы решили не дожидаться этого самого конца и избавить четвероногого друга от мучений. Отвезли к ветеринару и усыпили… Виктор выступил ярым противником собачьей эвтаназии: не раз в ходе застолья говорил он тетке — следовало, мол, не брать грех на душу, а коль уж так не хотелось ей быть свидетелем последних дней животины, отдала бы лучше пса ему. И хозяйка, и гость поначалу все эти сентенции пропускали мимо ушей. Думали — так, несерьезно. Оказалось — куда уж серьезнее…
По-простому пиковая точка состояния, до которого «накрутил» себя Виктор, именуется емко: «сорвало крышу». Племянник без преамбул и объяснений схватил за шкирку вертевшегося под ногами котенка и… одним взмахом ножа перерезал ему горло. И отшвырнул окровавленный комочек в угол.
Собутыльники остолбенели, но лишь на мгновение. А затем… Нет, они не стали ни спорить, ни требовать объяснений, по умолчанию списав все на простой взбрык «белого коня», что с учетом общего состояния отнюдь не странность. Решили поступить просто — устранить причину неудобств. Точнее — попросили Виктора вон.
В роли «просящего» попытался выступить Слава. Но на первый же ускоряющий импульс по направлению к двери Виктор отреагировал тем, что вновь схватился за нож, решив отстоять право на самоопределение. Слава испуганно шарахнулся в сторону, Елена вскочила из-за стола и попыталась закрыть его своим телом, но разбушевавшегося защитника животных было уже не унять: он решительно бросился в атаку.
На счастье, шум борьбы и истошные вопли разбудили сожителя Елены, который спал в соседней комнате. Вероятно, спросонья мужчина сразу и не сообразил, что же конкретно происходит за стенкой, но одного взгляда на мизансцену хватило для того, чтобы разом осознать: промедление смерти подобно. В самом что ни на есть буквальном смысле.
Новый персонаж появился очень своевременно: к тому моменту Виктор успел уже нанести жертве не менее шести ударов ножом. Бил остервенело, куда попало: в грудь, живот, предплечье, бедро. Но теперь уже расклад сил был явно не в его пользу. Объединив усилия, буяна удалось скрутить и изолировать от его жертвы.
Первым делом Елена бросилась к телефону и стала суматошно накручивать диск: «02», «03». Сожитель ее пытался извлечь из памяти хотя бы зачаточные знания об оказании первой медпомощи пострадавшему. А тем временем всеми в суматохе позабытый Виктор подобрал нож и… просто ушел из квартиры.
На более или менее адекватную оценку содеянного у Виктора ушло чуть больше времени, чем потребовалось для того, чтобы малость протрезветь. По мере выветривания алкогольных паров из мозгов картина произошедшего стала рисоваться все четче, причем написана она была отнюдь не в радужных тонах. Вывод был ясен и незамысловат: бежать, бежать со всех ног, побыстрее и подальше! При экспресс-выборе направления бегства Виктор не мудрил: припомнил месяцы работы в России и, как казалось, логично рассудил, что на бескрайних просторах восточной соседки белорусским сыщикам его не сыскать.
Логика оказалась достаточно ущербной. Все дело в том, что скрыться в необъятной России преступникам-белорусам удается гораздо реже, чем могло бы показаться. Вполне вероятно, потому, что российская милиция в связи с перманентной террористической угрозой способна видеть в каждом иностранце потенциального врага государства, и банальным предъявлением документов на улице дело частенько не ограничивается: проверка по базе данных (которая пополняется и стараниями белорусских коллег) и — прощай, воля вольная, до лучших времен. Когда настанут таковые — решать суду.
На сей раз решением суда Виктору было определено лишение свободы сроком на шесть лет.
Андрей ЧИЖИК
Александр КУЗУБСКИЙ, следователь прокуратуры Первомайского района
