Как правило, в материалах «из зала суда» мы не называем имен фигурантов уголовных дел. Причин тому несколько. Во-первых, рассказы о многих преступлениях важны прежде всего как нарицательные примеры (соответственно, «авторство» этих самых преступлений не имеет значения). Во-вторых, принимаются во внимание этические соображения: скажем, родственники осужденного едва ли заслуживают того, чтобы стать персонажами сплетен и кривотолков. Но в данном случае «обезличить» главного героя текста — все равно что попытаться спрятать под носовым платком конную статую на Георгиевском проспекте. Очень резонансным было это уголовное дело. Очень много людей было в курсе происходящего еще до того, как обстоятельства были изложены чеканным стилем протоколов…
«Зюлковский А. Ч., чувствуя свою безнаказанность, а также пользуясь своим должностным положением <…> стал практиковать проведение операций по искусственному прерыванию беременности за денежное вознаграждение (взятку) без предварительного обследования женщин и официального их оформления в отделение. Он даже не предпринимал никаких мер для сокрытия своих противоправных действий, в разговорах, не стесняясь, называл суммы своего вознаграждения, действовал практически в открытую <…>. Информация о проведении Зюлковским А. Ч. операций по искусственному прерыванию беременности за денежное вознаграждение анонимно и без предварительного обследования была известна большому количеству жителей г. Бобруйска». Это — краткая резолютивная выдержка из материалов уголовного дела в отношении бывшего заведующего гинекологическим отделением № 1 УЗ «Бобруйский родильный дом» Андрея Чеславовича Зюлковского, предоставленных нам судом Бобруйского района и г. Бобруйска. Все материалы по данному делу подшиты в девять объемистых томов.
Напомним, что экс-врачу были предъявлены обвинения по частям 1 и 2 статьи 430 «Получение взятки»), части 1 статьи 433 («Принятие незаконного вознаграждения») и части 1 статьи 156 («Незаконное производство аборта») Уголовного кодекса РБ. В частности, было установлено, что с мая 2012 года по ноябрь 2013-го он получил от пациенток в общей сложности 26 миллионов 903 тысячи 100 рублей в качестве взяток и незаконного вознаграждения за организацию и проведение операций по искусственному прерыванию беременности. Операции проводились в возглавляемом врачом отделении, но без надлежащего документального оформления и обязательного предварительного медобследования. Более того: в отделении не было и специального оборудования для проведения вакуумов (так как делаются они только в женской консультации). Завотделением решил проблему просто: он (по его же словам) «использовал аппарат, который присутствует в стандартном оборудовании каждой операционной». Ответить на вопрос о возможности проведения операций в таких условиях (а равно и на целый ряд других вопросов в этом деле) должны эксперты. Мы же в ходе изучения материалов дела займемся поиском ответов на вопросы, лежащие в плоскости морали…
Преступная деятельность врача была пресечена 12 ноября 2013 года — посредством оперативного эксперимента, проведенного сотрудниками УРТЭП УВД Могилевского облисполкома. В нем решающую роль сыграли фиктивный друг девушки, которая «попала в беду», и меченые купюры. Всех подробностей мы, впрочем, раскрывать не будем. Достаточно того, что метод сработал: завотделением стал давать признательные показания.
«С 2012 года ко мне через общих знакомых, родственников и коллег стали обращаться женщины с просьбами об операции по прерыванию беременности (аборт или вакуум — в зависимости от срока) без внесения сведений в журналы и медицинские карточки. Я делал эти операции, так как считал, что, если женщина не хочет ребенка, то все равно избавится от него. А лучше сделать это на раннем сроке». И далее: «Я шел на поводу у женщин, так как они плакали и просили о помощи»…
Судебные заседания по этому делу проходили на протяжении полугода. Через суд прошла целая череда свидетелей, точнее — свидетельниц. Каждая из них рассказывала, как, узнав о своей беременности, решала ее прервать, потому что: «уже имела ребенка (двоих, троих детей)»; «оканчивала обучение и готовилась к сдаче диплома»; «разводилась с мужем»; «не хотела, чтобы об этом узнали родители»… Почему же они не шли по легальному пути — через женскую консультацию? Здесь практически все свидетельницы были едины во мнении: «хотелось быстро и без оформления». Быстрота, как уже говорилось, обеспечивалась за счет того, что пациентки не сдавали анализов, не проходили других необходимых предварительных процедур. Нелегальный абортарий работал как конвейер: звонок врачу — встреча — передача денег — УЗИ — операция в тот же день — уход пациентки домой через несколько часов. Правда, порой в работе конвейера случались сбои. Рассказывает одна из свидетельниц: «После операции я чувствовала себя плохо. Через два дня мне позвонил Зюлковский и спросил о моем самочувствии. Я сказала ему, что мне очень плохо. Он сделал повторное УЗИ и сказал, что с таким случаем он сталкивается впервые. Назначил повторную операцию. Далее… сказал, что нужна еще третья операция. Я вынуждена была обратиться в медицинский центр в Минске».
Некоторые пациентки, впрочем, успели стать на учет по беременности. А затем… «В консультации врач сказал, что у меня будет двойня. Я решила прервать беременность. Мне дали направление на анализы, но я решила, что это слишком долго…». Или: «Я стояла на учете в женской консультации, но затем решила прервать беременность, так как испортились отношения с мужем. Зюлковский сделал мне операцию, а затем выписал справку, что у меня произошел выкидыш»…
Отдельный вопрос — роль коллег врача в этом деле. Выступая в суде, они говорили: да, в отделении о деятельности заведующего знали если не все, то многие. Почему молчали? Да потому что «он — завотделением, он мог повлиять на работу человека, который стал бы с ним спорить». Есть, правда, и еще один важный нюанс: в этот период гинекологическое отделение № 1 обрело автономию: из-за ремонта здания роддома оно перебралось в онкодиспансер. Соответственно, степень контроля со стороны руководства существенно снизилась.
Отдельным пунктом стоит выделить аргументы адвоката. В своей речи он отметил, что его подзащитный «ездил на курсы повышения квалификации за рубеж за свои деньги, это и подтолкнуло его принимать благодарность от людей». А еще добавил, что «в царские времена врачи вовсе не получали зарплату, а жили за счет пациентов». Как говорится, без комментариев…
3 декабря прошлого года суд вынес приговор экс-врачу: шесть лет колонии усиленного режима с конфискацией имущества и лишение права занимать ряд должностей сроком на пять лет. Закон об амнистии прошлого года сократил срок заключения на год.
Андрей ЧИЖИК
