«Добрососедские отношения» — это словосочетание нынче часто звучит из уст политиков высокого уровня. Но есть люди, которые расскажут вам, что наладить отношения с соседом по подъезду порой посложнее, чем загасить иной межгосударственный или межнациональный очаг напряженности…
«Живем как на пороховой бочке»
Об этой истории мы узнали от нашей читательницы Альбины Ченцовой, которая позвонила на горячую линию:
— С недавних пор — а точнее, уже два года — мы живем как на пороховой бочке. Мы — это моя семья и все наши соседи по подъезду. Дело в том, что в одной из квартир нашего дома № 44 на улице Ванцетти проживает психически нездоровый человек. Несколько раз он устраивал в своей квартире пожар, и только по большому счастью нам удавалось вовремя реагировать и вызывать МЧС. Приехавшие на один из вызовов пожарные сказали нам: «У вашего дома перекрытия деревянные — если будет сильный пожар, то сгорит весь»…
Однажды наш сосед устроил потоп — сломал унитаз. А главное — у него постоянно горит газ, он прикуривает от пламени горелки. О том, что может произойти в случае какой-нибудь аварии, даже думать не хочется. Но с другой стороны — как не думать? Недавно вот в Борисове произошла трагедия, слышали наверняка: утечка газа стала причиной смерти шести человек. У нас сейчас вероятность повторения чего-то подобного очень высока…»
На месте — в подъезде желтой «сталинки» на Ванцетти — история дополнилась массой новых подробностей.
Соседка Нина Иосифовна Мартынова рассказывает:
— Группу сосед получил лет 15 назад: он то ли подрался с кем-то, то ли просто расшиб голову, пришлось делать нейрохирургическую операцию — и вот итог… Пока родители его были живы, все нормально было, а когда остался один — появились проблемы. Раньше к нему дружки ходили, выпивали, а пить ему нельзя: как напьется — бегает по округе, однажды побил мужчину из соседнего дома. У него есть сестра. Пару лет назад она заперла его на ключ. Носит ему продукты, сигареты покупает, убирает. Один он, естественно, пить перестал, но зато за два года устроил четыре пожара и один потоп. Вот в последний раз курил в постели, уронил окурок на матрац, тот и загорелся. А он отнес матрац в другую комнату и закрыл дверь. Хорошо, соседи услышали запах гари и позвонили по 101…
Курящий затворник
Нина Иосифовна — хранитель запасного ключа от «той самой» квартиры: сестра соседа оставила на всякий случай. Соседка провела для нас небольшую ознакомительную экскурсию.
Само жилище производит мрачноватое впечатление, но — в рейдах с ГУВД и МЧС мы видали и похуже. Правда, соседка поясняет: раньше здесь был знатный бардак, но после последнего пожара сестра сделала уборку. Из кухни к нам выходит сам сосед — мужчина лет пятидесяти. Он охотно, но не очень связно рассказывает: живет, мол, хорошо, собрался вот варить пельмени, заодно сушит на плите сигареты, курить очень любит, особенно олдскульные «Астру» и «Беломор», а новодел вроде «Фэста» не жалует… С вопросов на более важные темы — насчет недавних пожаров или «негасимой» газовой плитки — тактично «соскакивает», замолкая и по-детски наивно опуская глаза долу.
К разговору присоединяются зашедшие в квартиру соседки по подъезду Валентина Аникеева и Тамара Коверник:
— Мы теперь сюда по возможности почаще заглядываем, научены горьким опытом. Знаете, не так страшен потоп: сделаем ремонт по новой, да и ладно. От огня вот тяжелее будет спастись. А самое жуткое — это газ. Плита ведь у него просто не выключается. А если авария на линии и огонь погаснет? А если его просто сквозняком задует? Мы говорили с его сестрой: пусть бы поставили электроплитку. Она в ответ молчит. Так же, кстати, как и на предложение определить его в интернат…
Сын за отца отвечает
Перво‑наперво мы обратились к директору Бобруйского РПУ газового хозяйства — филиала РУП «Могилевоблгаз» Руслану Михайловичу Волкову. Он пояснил, что в принципе отключить квартиру от газа можно — в том случае, если ее хозяин будет признан медиками недееспособным.
— К нам уже поступило сообщение от БГРОЧС насчет этой квартиры. Мы направили запрос в Бобруйскую центральную больницу, ждем ответа.
Этого же решения ждут и еще в одном учреждении — в Территориальном центре социального обслуживания населения Ленинского района. Директор Инна Анатольевна Новикова и замдиректора Ирина Николаевна Шептицкая поясняют:
— По данному факту мы собирали межведомственную комиссию, 1 февраля она выезжала по адресу. Этот гражданин действительно имеет группу инвалидности, состоит на учете, но он не лишен дееспособности. Запрос в БЦБ на этот счет мы сделали, но вполне возможно, что вердикт врачей ничего в этом плане не изменит. В таком случае будем работать с его родственниками. Мы знаем, что за ним ухаживает сестра, мы даже связывались с ней. Но дело в том, что по закону она и не обязана осуществлять уход: она верно говорит, что делает это только из сострадания. А вот сын — другое дело. Да, у этого мужчины есть сын. Они, насколько нам известно, давно не поддерживают отношения. Сын, ориентировочно, живет в Могилеве. Будем искать его. Если потребуется, обратимся в прокуратуру. Есть статья 100 Кодекса о браке и семье, она гласит: «Дети обязаны заботиться о родителях и оказывать им помощь. Содержание нетрудоспособных, нуждающихся в помощи родителей является обязанностью их совершеннолетних трудоспособных детей».
Отдельно Ирина Шептицкая дополнила: она разговаривала с самим «опасным соседом», предлагала ему переехать в интернат для инвалидов общего профиля.
— Он замялся, сказал, что подумает. Из своего опыта знаю, что это фактически означает «нет»…
«Плюшкины» и бродяги
«Человек не от мира сего» — в этом ретро-определении смысла больше, чем может показаться на первый взгляд (точнее — «первый слух»). Психически нездоровым людям сложно порой выполнять даже простейшие, необходимые житейские процедуры и манипуляции. Им, как и физически немощным, нужны и внимание, и помощь.
Сотрудники ТЦСОН Ленинского района рассказали, что у них на контроле находится несколько подобных адресов и, соответственно, граждан. Хотя сразу оговорились: речь скорее идет не о «пороховых бочках», а о разного рода неувязках и нестыковках с соседями. Наиболее показательный пример — «плюшкины», то есть граждане (обычно пожилого возраста), которые тащат к себе в жилище всякий хлам.
— Сейчас у нас три таких квартиры, — говорит директор центра соцобслуживания Инна Новикова. — В одной из них мы побывали на прошлой неделе. Зрелище, скажу вам, не для слабонервных… Предлагали бабушке вынести весь этот хлам, обещали волонтеров прислать, она — ни в какую. Но при этом постоянно обращается в администрацию района и в горисполком с просьбой поменять ей газовую плиту за счет государства. Объясняем ей: мол, мы и сами бы в этом посодействовали, да только эту плиту в ее кухне и поставить-то некуда. Она не понимает… А ведь по закону что-то сделать тут сложно: квартира ее приватизирована, и она в ней полновластная хозяйка. Об этом нам напомнили в санстанции — сказали, что можно будет принять меры только тогда, когда в квартире тараканы или клопы заведутся и побегут «гулять» по подъезду…
Конечно, жить рядом с таким соседом — удовольствие ниже среднего. Но — соседей, как и родину, не выбирают. Зато есть выбор моделей поведения.
Главный совет: не быть равнодушным.
А еще — своевременно обращаться в соответствующие службы.
— Благодаря сообщениям соседей нам удается, в частности, быстро находить одиноких психически больных, страдающих дромоманией — склонностью к бродяжничеству. Здесь важен постоянный контроль, а еще — осознание проблемы. Вспоминается история из нашей практики: молодая женщина получила послеродовую психическую травму, но ее мама, с которой она жила, наотрез отказывалась признать дочь больным человеком. Пока мать была способна, она сама заботилась о дочери. А когда состарилась, когда ей самой понадобилась помощь… Нам пришлось вмешаться после того, как дочь ушла из дома. Мы нашли ее в Могилеве, вернули домой. Позже удалось оформить ей вторую группу инвалидности.
Андрей ЧИЖИК
Фото Виктора ШЕЙКИНА
