Старая добрая традиция жить в мире и согласии с соседями в последнее время соблюдается, скажем так, не очень трепетно. Времена, когда пословица «добрый сосед ближе худой родни» была аксиомой, точно прошли. Выяснить причины сходу вряд ли удастся — это тема для отдельного разговора, который явно не будет коротким. Ясно одно: «жить рядом» и «жить дружно» — это уже далеко не одно и то же…
Отношения Степана и Виктора, проживавших в соседних подъездах многоквартирного дома, в произведениях, которые написаны чеканным протокольным языком, принято именовать «личные неприязненные». Справедливости ради следует сказать, что Степан — безработный одинокий тихий пьяница средних лет — уж точно не относился к числу людей, которые вызывают к себе симпатию и уважение… До поры нестыковки между мужчинами не шли дальше словесных перепалок по поводу, а порой и без оного. Как оказалось, тихая фаза конфликта лишь ждала подходящего момента, чтобы перетечь в открытую силовую.
«Я себя виновным не признаю», — с этой фразы начал свою оправдательную речь Степан на первых же допросах (эту же мысль он позже повторил и в суде). При этом «сам себе адвокат» воспроизводил события вечера 21 апреля прошлого года гладко и достаточно точно — за исключением одного момента…
21 апреля Степан был занят: он выпивал. Один, у себя дома. Когда «стратегические запасы» подошли к концу, он вышел в ближайший магазин. Недостачу до состояния полного разворота души он со знанием дела оценил в две бутылки вина по 0,7, которые были тут же приобретены в винно-водочном отделе. Домой Степан летел на крыльях души — ведь вечер был почти прекрасен, а обещал стать еще лучше. Но по пути ему встретился сосед Виктор…
Дальнейшие события — они заняли всего-то пару минут — непосредственные участники событий описывают по-разному, а независимого свидетеля рядом не оказалось. Степан утверждал, что Виктор зазвал его в свой подъезд на площадку первого этажа поговорить о чем-то важном, но вместо серьезного разговора стал оскорблять его, а затем и вовсе ударил. Версия потрескивает по швам: с чего одному соседу звать другого, с которым он жил как кошка с собакой, на встречу в верхах (то бишь «в низах» — этаж-то первый), а потом материть и мутузить его практически на пороге своей квартиры? Вот Виктор о тех же делах рассказывает так: встретились во дворе, «зацепились языками», отвесили друг другу по паре неласковых, а после разошлись по квартирам. Виктор, вернувшись в свою, лег смотреть телевизор. На звонок в дверь он даже не среагировал: открывать пошла его сожительница. А вот звук удара и крик разом подбросили его с дивана…
Сожительница Виктора, отворив дверь, не сразу поняла, кто стоял перед ней: тусклая лампочка в подъезде светила кое-как. А то, что утворил Степан секундой позже, женщина не может понять до сих пор: коротко размахнувшись, тот ударил ее бутылкой — одной из тех, что недавно были куплены в магазине — по голове. От удара женщина осела на пол возле двери, по лбу ее тепло и щекотно побежала струйка крови…
Виктор догнал Степана возле дверей в подъезд. Схватил за шиворот, хорошенько врезал несколько раз. Отпустил после того, как сожительница, приложившая полотенце ко лбу, вышла из квартиры и сказала, что уже вызвала милицию.
Резаная рана на лбу и раны предплечья (от осколков разбившейся бутылки) — телесные повреждения, причиненные женщине буйным соседом, были определены как легкие. Действия Степана, в свою очередь, попали под определение статьи 339, часть 3, УК РБ — «особо злостное хулиганство»: умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу, сопровождающиеся применением насилия, совершенные с применением других предметов, используемых в качестве оружия для причинения телесных повреждений. Суд приговорил его к трем годам лишения свободы (один из них «вычеркнула» амнистия). Некоторая часть двух оставшихся лет будет потрачена на прохождение принудительного лечения от алкоголизма.
Андрей ЧИЖИК
Геннадий ЯРМАК, заместитель прокурора г. Бобруйска
Фото с сайта madhousenews.ru
