Почти месяц минул с происшествия в поселке Черепичный, где 32-летняя бобруйчанка оставила под кустом новорожденного ребенка.
За это время «Коммерческий курьер» постарался предоставить своим читателям максимально полную информацию о произошедшем: репортаж с места происшествия, информацию о матери малыша, этапах ее биографии и двух других ее детях, ход расследования ЧП.
Сегодня дадим слово еще одному участнику событий того вечера – 41-летнему бобруйчанину, в доме которого и родился несчастный малыш.
Все это время мужчина находился как бы в тени. Комментариев не давал, о правах на ребенка не заявлял. Причины вынужденного молчания выяснились на минувшей неделе — 11 дней хозяин дома с улицы Богушевича провел под стражей, после чего был освобожден. Общаться с правоохранителями ему, впрочем, придется еще не раз: по данному делу он проходит в качестве свидетеля. Об этом «Коммерческому курьеру» сообщил официальный представитель УСК по Могилевской области Сергей Болсун.
Из изолятора временного содержания Григорий Анатольевич (так представился мужчина, при этом назвал и свою фамилию) направился прямиком к себе, на Черепичный. Здесь мы его и застали. Надвигающийся вечер пятницы хозяин коротал в компании своего знакомого. Прослышав об информационном поводе, гость предпочел выйти во двор.
В этом доме Григорий проживает с рождения — с 1976 года. Дом принадлежал его родителям, которых уже нет в живых. Сам хозяин семьей так и не обзавелся. Из родственников — четверо братьев и сестер и дочь, рожденная вне брака. 19‑летняя девушка живет в седьмом микрорайоне и недавно сама стала матерью. Почти всю свою сознательную жизнь Григорий провел на заработках в России. Перечисление мест, где пришлось потрудиться, — как игра в города из «Джентльменов удачи»: Москва, Питер… Воркута.
— Почему Воркута? Вы там сидели?
— Не-е‑е, сидел я в другом месте.
Единственную, по словам мужчины, судимость он получил в 2001 году по статье 205, часть 3 («Кража в крупном размере»). Дали шесть лет, спустя три года освободили досрочно. С тех пор, уверяет Григорий, с законом — ни-ни! Сейчас весь доход — основной, вспомогательный и пассивный — формируют случайные заработки.
До минувшей весны в доме на улице Богушевича, кроме хозяина, жил и его брат с женой. Но с появлением новой жилички супруги переехали в съемное жилье. Начало своей последней love story Григорий помнит, как сейчас.
— Отдыхали компанией на озере, здесь неподалеку. Она говорит: можно у тебя пару ночей перекантоваться? Не вопрос, говорю. По концовке так на семь месяцев и осталась.
Из всех «установочных данных» своей новой пассии мужчина доподлинно знал только имя. Даже возраст, и тот толком не выяснил. Как и фамилию. Перечисляя варианты, какими представлялась его сожительница, мужчина загибает пальцы. И снова возвращается к событиям того октябрьского вечера.
— Домой пришел в семь вечера и лег спать. Заходит она и говорит: «Наверное, я сейчас буду рожать». Так, может, тебе скорую вызвать, говорю. Не захотела. Короче, поругались. Я говорю: да пошла ты… (взаимные оскорбления с использованием нецензурной лексики, которыми сопровождалась ругань, исключим из повествования). Она выскочила на улицу в моем трико. Или обосс… (с освобожденным мочевым пузырем), или это воды у нее сошли — не знаю. Я тоже ушел. К знакомым. От них и вызвал врачей. Приехало две скорых и штук 18 милицейских машин. Мне сказали: собирайся, поедем, в отделе все объясним. Только потом узнал, что родила дитенка и выбросила в кусты.
О родах в доме сейчас напоминает лишь стопка грязных матрасов. Именно на них, предполагает мужчина, женщина и разрешилась от бремени. Дальнейшие события, по заверению хозяина, проходили без его участия. Объяснений, почему роды случились на два месяца раньше срока, у Григория нет.
— Я ей говорю: если ты не хочешь рожать — иди сделай аборт или этот, как его, вакуум.
Беременной Ирину видели не только местные жители. По словам нашего собеседника, участковый милиционер несколько раз уговаривал ее бросить пить и встать на учет в женскую консультацию. Но привычный образ жизни брал верх.
— Калдырила каждый день, в сопли пьяная приходила.
— Так на это же деньги нужны. Где она их брала, если не работала?
— А … ее знает, где брала. Наливали, наверное. Что, Черепки маленькие разве? Какие-то мужики постоянно тут терлись.
— Так, может, и ребенок не ваш?
— А это пусть покажет экспертиза. Если выяснится, что мой — малого буду пытаться забрать себе. Даже имя выбрал — Васей хочу назвать. А если бы родилась девочка — была бы Василисой. Правда, красиво звучит?
Дмитрий СУСЛОВ
Фото Виктора ШЕЙКИНА
