В ночь на 27 мая в Бобруйске случился пожар. Огонь унес две детские жизни. Шестилетние близняшки Саша и Маша остались одни в запертой квартире на восьмом этаже. И оказались в огненной ловушке. Их бездыханные тела обнаружили спасатели. Врачам оставалось лишь констатировать смерть: задохнулись в дыму.
«Здесь уже хоронили ребенка»
Последнее воскресенье мая. Вечер. Напоминания о событиях, случившихся здесь накануне, встречают каждого, кто приходит во двор девятиэтажки на Приберезинском, 45. Запах гари тут везде — на парковке, детской площадке, возле подъезда. А мужчина на балконе первого этажа сказал, что эта трагедия не первая.
— В этой семье в прошлом году уже случилось несчастье: дочь-старшеклассница наглоталась таблеток. Хоронили всей школой.
В момент пожара матери двоих погибших детей, женщины 1978 года рождения, не было дома. Возможную причину роковой отлучки пытаюсь узнать у соседей.
Этот дом был сдан в эксплуатацию в 2014 году. Костяк жильцов — бывшие обитатели частного сектора и бараков, снесенных как ветхие. Очень много многодетных семей, льготников.
На площадке восьмого этажа четыре квартиры. Номинально. На самом деле квартир две. По принципу «1+1». Попасть внутрь можно через одну из двух входных дверей. Обе они сейчас опечатаны. Звоню в соседнюю дверь: туда, где нет бумажной пломбы. Соседка Юля — тоже многодетная мама. Четверо детей. Она первая, кто забил тревогу. Вместе с ней пытаемся восстановить хронологию той страшной ночи.
— Было примерно два часа, может, начало третьего, когда я проснулась. Разбудил сильный запах гари. Посмотрела вокруг: из розеток, примыкающих к соседней квартире, валит дым. Сразу оделась, вывела своих детей на воздух, одновременно набрала номер МЧС.
Еще одна соседка, с нижних этажей, также разбуженная запахом дыма, стала звонить в скорую.
Извещатели были, но не помогли
Квартира моей собеседницы, как и жилье по соседству, оборудована автоматическими пожарными извещателями. Но то ли автоматика дала сбой, то ли банально сели батарейки, но пронизывающий писк никто из соседей не услышал.
— Пожарные приехали быстро, но попасть внутрь удалось не сразу, — продолжает Юлия. — Дверь никак не поддавалась. Я тоже стояла на площадке. Знаете, никому не пожелаю пережить это чувство: когда ты знаешь, что внутри дети, но ничего не можешь сделать. Одно слово — жесть.
Разговаривая со мной, Юля то и дело закрывает лицо ладонью. То ли от бессонной ночи, то ли от невыносимого запаха гари. «Как теперь с ним жить, я не знаю», — разводит руками моя собеседница.
Судя по следам, сначала спасатели пытались срезать входной замок. Но три стальных язычка оказались спрятаны под массивной металлической планкой: особенности конструкции. Тогда стали срезать петли. И дверь капитулировала.
— Как я узнала, возгорание произошло в зале. Где-то возле дивана. Но детей обнаружили в соседней комнате. Говорят, даже силуэты остались на закопченном полу.
Слова соседки подтверждает фото судебных экспертов, работавших на месте трагедии. Судя по снимку, мальчик и девочка навсегда уснули, раскинув маленькие ручки. Вариант «кухня — газ», по словам Юлии, рассматривать не стоит. Дверь туда была закрыта на засов.
«Стояли на подоконнике у открытого окна»
Все соседи в один голос уверяют: мама часто вечером уходила из дома. Еще вспомнили, что близнецы редко появлялись на детской площадке. Из садика придут — и на улицу почти не выходят.
Впрочем, пара эпизодов все же врезалась в память жильцов. Как-то обоих малышей заметили в оконном проеме. Дети открыли створки и вскарабкались на подоконник. Неравнодушные соседи набрали 101. Тогда все обошлось — малышей сняли при помощи лестницы. На этом фоне случаи, когда братик и сестричка бегали по двору в одних трусах, выглядят результатом невинного родительского недосмотра.
«Где работает?». — «Точно не знаю. Вроде в ЖЭУ. Не то дворником, не то уборщицей…», — пожимает плечами Юлия.
Детей изымали из семьи. Но потом вернули
Неправильным будет сказать, что все эти годы о происходящем за двумя металлическими дверями были осведомлены только соседи. Как сообщила нашей газете зав. отделом образования, спорта и туризма Бобруйского горисполкома Виктория Омелюсик, в 2016 году семья была поставлена на учет как находящаяся в социально опасном положении. С формулировкой «ненадлежащее исполнение матерью обязанностей по воспитанию и содержанию детей». А дети были помещены в социальный приют. Но в январе нынешнего года с учета семью сняли.
По словам Виктории Анатольевны, сейчас определяется, как, кем и где будет воспитываться единственный оставшийся в живых ребенок: старший брат малышей, ученик пятого класса, который в момент трагедии был у бабушки.
Все воскресенье на месте ЧП работали следователи и эксперты. Результаты их деятельности легли в основу уголовного дела, возбужденного СК по части 2 статьи 144 УК РБ («Причинение смерти по неосторожности двум и более лицам»). Максимальное наказание — до пяти лет. Об этом нам сообщила официальный представитель УСК по Могилевской области Оксана Соленюк. И добавила, что женщина задержана и водворена в изолятор временного содержания, где с ней работают следователи.
Жильцы дома не скоро придут в себя после случившегося, еще дольше предстоит выветриваться едкому запаху гари. А пока окно на восьмом этаже всматривается в даль своей разбитой стеклянной глазницей. Когда здесь снова зазвучит звонкий детский смех, сейчас не знает никто.
Дмитрий СУСЛОВ
Фото автора и ГК СЭ
