А вы знаете, что знаменитый фильм Владимира Меньшова «Любовь и голуби» мог быть двухсерийным? Киноматериала сняли на две полноценные серии. Но на госкомиссии решили, что надо сократить. Так что же пошло под нож и почему?
Редактирование фильма началось еще на стадии утверждения сценария. Цензоры обвинили авторов в аморальности и пропаганде алкоголизма. Но Меньшов боролся за каждую сцену, понимая, что если пойти на поводу у чиновников кино, фильм получится фальшивым.
Более того, во время съемок появились новые сцены. Например, Людмила Гурченко уговорила режиссера значительно расширить ее роль, сделать более интересной и комедийной. В тексте сценариста Владимира Гуркина у нее лишь небольшая роль – всего в одной сцене, когда она приходит к Наде признаваться, что они с Васей «нашли друг друга». Так что весь (!) курортный роман Кузякина пришлось дописывать. Да и вообще, фильм придумывался коллективно – режиссеры и актеры сочиняли реплики, диалоги и целые сцены чуть ли не после команды «Мотор!».
Так или иначе, к декабрю 1983 года съемки были завершены, Меньшов приступил к монтажу. И, как назло, в это время в стране началась антиалкогольная компания. Любые упоминания об алкоголе некритического характера попали под запрет. Комиссия рекомендовала режиссеру очистить картину «от излишних бытовых подробностей, связанных с выпивкой», сократить соответствующие сцены с героями Юрского и Гурченко. Но Меньшов резать фильм отказался. За этот бунт заработал выговор и был отстранен от финального монтажа картины.
Фильм отдали монтировать другому человеку. В итоге под нож пошли все сцены, хоть как-то связанные с «употреблением». Роль дяди Мити, блестяще сыгранная Юрским, сократилась буквально до нескольких кадров!
После просмотра этой урезанной версии руководство «Мосфильма» все же решило вернуть Меньшова – монтаж был просто ужасен.
Меньшову пришлось пойти на компромисс. Он согласился частично урезать сцены с алкоголем, сделав картину односерийной. К сожалению, посмотреть режиссерскую версию фильма невозможно – пленку уничтожили.
Вот что вспоминал актер Александр Михайлов в одном из интервью: «Семь сцен было вырезано! Очень смешных! Если бы сейчас вернуть их, получилась бы двухсерийная полнометражная картина. Вы бы сейчас просто от хохота лежали…».
Михайлов особенно сожалеет о сцене под названием «Сон Кузякина». Его герой встречается с дочкой и видит у нее в руках журнал. А там на обложке мужик сосет из трубочки коктейль. Спрашивает: «Что это у него такое?». Дочь отвечает: «Спиртной напиток, коктейль называется». – «А где его пьют?». – «В баре». У главного героя появляется сверхзадача: попробовать коктейль. И вот Василий сидит в баре, а Раиса Захаровна танцует перед ним. Он – с гаванской сигарой и коктейлем с трубочкой, который мечтал попробовать. Вася поворачивает голову влево, а там стоят баба Шура и дядя Митя, и тоже пьют коктейли. Поворачивает вправо – напитки потягивают жена Надюха с детьми. В этот момент кто-то бьет Василия по щекам. Он поворачивается, а там – голубь. Потом монтаж обрывается, и Вася уже лежит в постели Раисы Захаровны в ее городской квартире, а рядом щенок. Пес воет, Василий плачет. Вдруг раздается страшный шум – со словами «Ешкин кот!» Вася вскакивает с постели. Оказывается, он заложил белье в стиральную машину, а ее всю трясет. Кузякин кидается на эту стиралку, а она по комнате скачет…
Вообще, была сильно сокращена жизнь Кузякина у Раисы Захаровны, а также ее монологи об экстрасенсорике.
Не менее «алкогольна» и другая вырезанная сцена, пересказанная Александром Яковлевичем. В ней главный герой видит, как пастух мчится в неизвестном направлении впереди стада баранов. На вопрос, куда так спешит, отвечает, что привезли пиво.
А Меньшов очень жалеет, что из картины ушел другой эпизод. Помните, когда герои оставляют недопитое пиво на пирсе, подходит мужик и начинает пить? На этом кадр заканчивается, хотя изначально сцена длилась дольше. В этой сцене был занят местный житель, который мгновенно, с первого дубля легко выпил все недопитое пиво – шесть кружек! Вот она – правда жизни.
А композитор Григорий Гладков жалеет, что вырезали его песни. В фильме звучит только «Жгучее южное танго» композитора Валентина Левашова и поэта Эдуарда Успенкого, на фоне которого и проходит курортный роман Василия и Раисы Захаровны. Но для картины сочинял и Гладков. Однако его песни «Возвращайтесь домой, мужики!» и «Деревенька» в финальную версию не попали.
По информации
dubikvit.livejournal.com,
belan-olga.livejournal.com,
kinopoisk.ru
