В номерах № 41, 42 и 43 «Коммерческого курьера» вышел цикл материалов «Загадки бобруйских кинотеатров». Но тайн осталось еще много — об этом свидетельствуют отклики читателей, желающих рассказать о любимых с детства кинозалах. Вот, например, бобруйчанка П. И. Мартакова поделилась с нами весьма интересной информацией, которую сохранила в памяти и в пожелтевших документах.
«Товарищ», тайну приоткрой!
В 1936 году началось строительство кинотеатра «Товарищ», аналогов проекта этого здания нет в Беларуси. В 1940-м он открылся. Даже немцы во время войны не тронули это красивое здание, а в 1947 в нем произошел пожар. Кинотеатр выстоял, а вот документы пропали. И многое, что было до 1945–50 годов, остается загадкой. Но счастливый случай свел нас с дочерью человека, который имеет прямое отношение к строительству этого здания. Полина Иосифовна Мартакова с удовольствием посетила детище своего отца (экскурсию в кинотеатр «Товарищ» организовал его директор С. Ф. Богданович) и описала нам свои воспоминания.
Уже с порога женщина задала загадку:
— Когда я впервые пришла в «Товарищ», еще до 50-го года, меня очень впечатлили рисунки на широких бордюрах под потолком кинозала. Там были огромные черные коты или пантеры, играющие с большими черными шарами. Интересно, это было первозданным украшением или осталось после немцев… Возможно, это лишь казусы памяти, вспомнят ли другие ваши читатели подобное?
Сергей Филиппович Богданович пригласил Полину Иосифовну на второй этаж, где она, по ее признанию, никогда не бывала. Здесь совсем недавно открыли малый зал. Мы садимся в уютные кресла,
Полина Иосифовна достает сохранившиеся бумаги отца: черно-белый портрет, диплом инженера-строителя Минского политехнического института, удостоверения личности за 41-й и 53-й годы. Во втором читаем: «Иосиф Давидович Майзельс работает в должности главного инженера Белорусского государственного проектного института «Белгоспроект». Чертеж склада за 1945 год, подписанный гл. инженером Майзельсом, и автобиография.
— Это все, что сохранилось после войны, — объясняет гостья. — Когда мы вернулись из эвакуации, соседка, очень хорошая женщина, отдала этот пакет, пару кружек и мамину шубу. А вот справка о ранении «в боях за Советскую Родину». Вместо одной ноги у него был протез, а во второй — блуждающий осколок. Несмотря на это, он и станцевать мог, и пел хорошо.
Но какое отношение имел Иосиф Давидович к кинотеатру «Товарищ»? В автобиографии читаем: «… В 1936 г. получил диплом инженера-строителя. В том же году получил назначение в гор. Бобруйск, где работал в стройконторе в качестве прораба объектов. Во время организации Могилевского обл. строительного треста в 1939 году был назначен нач. производственно-техническим отделом треста, где проработал до 1941 г. …Награжден орденом Красной звезды и медалью «За боевые заслуги».
Пытаясь найти информацию об И. Д. Майзельсе в интернете, я наткнулась на книгу памяти воинов-евреев, павших в боях с нацизмом 1941–45 годах. Полину Иосифовну, как и меня, шокировала запись об Иосифе Давидовиче, родившемся в 1910 году, и якобы без вести пропавшем в 1943-м. Ведь отец собеседницы прожил в Бобруйске до 1965 года. Женщина вспомнила, что в 43-м отец действительно едва не погиб на войне, потеряв ногу. Его с поля боя, едва живого, вытащила санитарка по имени Маруся и дала ему свою кровь. В мирное время семья Майзельс отыскала женщину, благодаря которой Иосиф Давидович остался жив и, вернувшись в родной город, смог вложить силы в его восстановление.
На свидание с детством
Полина Иосифовна рассказала, что из проектов, над которыми работал ее отец, самыми любимыми были «Товарищ» и гостиница «Бобруйск».
— Папа рассказывал, что у них были крупные неприятности из-за спроектированной башенки на гостинице. Тогда шла борьба с излишествами, все должно было быть просто. Отец расстраивался, что эту башенку никак не хотели утверждать.
Но больше всего воспоминаний у дочери прораба кинотеатра о самом популярном культурном месте прошлого века:
— После войны все радовались, что не разбомбили «Товарищ» и драматический театр. Все свидания назначались здесь или в парке (имеется в виду современный детский парк. — Прим. автора). И если ты хотел кого-то увидеть, то вечером на этом пятачке у кинотеатра точно его найдешь. Счастливые приходили с билетами, а кто-то стоял и ждал лишнего билетика. Билеты всегда было трудно достать, особенно на восемь вечера понедельника. Зато после сеанса все гуляли по Социалистической, около танка собиралась молодежь.
В детстве меня впечатлил фильм «Тарзан». Это было как взрыв! Послевоенные дети, мы ничего не видели, и вдруг — живые слоны, обезьяны, умопомрачительный актер с безумным кличем. Я помню запах кинозала после сеанса, почти как в конюшне. Открывают двери, срочно проветривают, а тут уже новая толпа ждет, когда запустят на следующий сеанс, потому что сейчас будет волшебное действо. Уже усевшись, не могли дождаться и считали секунды, пока выключится свет и на экране появится картинка. Никакого попкорна не было. Если кто зашуршит бумажкой, на него так шикнут, что он уже ничего не захочет. В холле продавали только мороженое.
Снова спускаемся на первый этаж. Полина Иосифовна оглядывается, будто не желая уходить:
— То же фойе, те же лестницы справа и слева, там же билетерша… Выходы из зала находились за сценой, экран был небольшой. Рядом с кинотеатром и тогда стояли церковь, драматический театр, в сквере росли тополя, позже подсадили елочки, можжевельник, рябину. Было много сирени!
Сколько еще загадок хранит старый Бобруйск!
Екатерина ДАНИЛЬЧЕНКО
Фото из архива редакции и П. И. Мартаковой
Продолжение в следующем номере.
