Вы не задумывались о том, что каждая из улиц нашего города проживает свою особенную жизнь. Быструю, динамичную, стремительно меняющую облик улицы или наоборот, медленную, словно остановившуюся во времени, со старыми названиями и, как выяснилось, даже укладом быта ее жителей. Например, улица Коммунистическая. О временах строящегося, но так и не построенного коммунистического будущего мы все уже давно подзабыли, разуверились в идеях. А улица так и осталась.
Когда-то до революции была она Демидовской. Это название улица получила в 1876 году, после завершения строительства очередного участка Либаво-Роменской железной дороги из Минска в Бобруйск (сентябрь 1873 года). Стала обустраиваться территория города, прилегающая к железной дороге, и здесь появились названия улиц. Остается только догадываться: каким боком известные в прошлом российские заводчики и землевладельцы коснулись скромной бобруйской улицы. Возможно, связано это с продукцией демидовских оружейных заводов, поставляемой в Бобруйскую крепость. Кстати, один из крепостных форштадтов почти вплотную подступает к улице Демидовской. И жили здесь всегда евреи, весьма зажиточные. О том, какой текла жизнь в здешних крепких, высоких и добротных домах, многие из которых по сей день внушают уважение своей солидностью, сохранились воспоминания дореволюционных жителей. Вот что пишет Эстер Кацнельсон-Вайнберг: «Мы жили на улице Демидовской, 11. Наш дом был по соседству с домом деда и бабушки. Их большой красивый дом был гордостью для всех нас. Помню кухню с большой печью. Из нее выходили двери в просторную столовую, где также было много дверей. Одна из них вела в контору, там работали два-три приказчика и был телефон. Другая дверь вела в зал, где был расстелен по всему полу большой ковер, стояла богатая мебель, драпированная бархатом, и много красивых вещей. Одна боковая дверь вела в спальню дедушки и бабушки, другая — в детские комнаты. Я помню комнату Иосифа Кацнельсона — младшего сына в семье. Там было очень много книг».
Революционные события сменили название. С 1925 года улица стала Коммунистической. В 1941 году немецкие оккупационные власти вернули прежнее название — Демидовская. А после освобождения Бобруйска в 1944-м улица опять стала называться Коммунистической. В довоенные годы здесь получали лучшие, как тогда говорили, «жактовские» квартиры сотрудники ВЧК-ОГПУ-НКВД.
Вместе с фотокорреспондентом Федором Прокоповым мы решили прогуляться по этой старой улице, поговорить с местными жителями о ее прежних временах и соответствии названия.
Начинается улица от предприятия «Водоканал» и протягивается до железной дороги. Вся она одноэтажная. Нет здесь ни учреждений, ни предприятий. Дом № 1 по Коммунистической явно дореволюционной постройки. Многоквартирный. Деревянный. Как говорится, без удобств. Андрей Васильевич Дробов, хозяин одной из квартир этого дома, рассказал, что ему доводилось брать справку в домоуправлении, в которой указывалось, что дом взят на баланс организацией в 1918 году. Но построен явно раньше. С 1982 года ремонт не проводился, если не считать отмостку, сделанную домоуправлением в этом году после многочисленных жалоб жильцов. Бревна дома потемнели от времени. В подвале стоит вода. Водопровода нет, отопление печное. Туалета поблизости нет, мусорный бак — в конце квартала, водоразборная колонка — тоже на приличном расстоянии. Мать нашего собеседника Нина Николаевна Дробова застала времена, когда жили по соседству одни евреи. Хорошо помнит соседку Йоху.
В памяти пенсионерки Галины Яковлевны Бернацкой, проживающей в доме № 5, сохранилось много здешних историй. Например, она уверяет, что в доме № 1 было общежитие для приезжих, неподалеку находилась конюшня. В противоположной стороне — коптильня, позже она была перестроена в жилой дом № 7. А в ее доме когда-то жил сам глава города по фамилии Заруба. Наверняка он подбирал для себя лучшее в Бобруйске жилье. И сегодня этот дом со ставнями и резными наличниками выделяется среди других своей высотой и добротностью. После Зарубы здесь квартировал полковник НКГБ-МГБ. Потом жил внук полковника Володя Кацнельсон, считавшийся хорошим фотографом. Помнит Галина Яковлевна строительного инженера Михаила Зильбермана, соседей по улице братьев Мишу и Леню Звонкиных.
— Евреи всегда были моими лучшими друзьями, — признается наша собеседница. — Очень жаль, что все они в разные годы уехали. Без старых друзей жизнь стала менее интересной. На улице больше нет дома, где жила бы еврейская семья…
Рассказ об истории улицы дополняют 96-летняя Нина Тимофеевна Пименова и ее 77-летняя дочь Зоя Мифодьевна Кованева из дома № 7. Нина Тимофеевна рассказывает, что квартира ей осталась от отца, жившего здесь в довоенные годы. Отец Мифодий Романович Юшкевич получил фельдшерское образование, но работать ему пришлось на шпалорезном заводе. С тех времен в доме Мифодия Романовича по большому счету ничего и не изменилось. В доме, где живут две лежачие женщины-инвалиды первой группы, которых обслуживает социальный работник, нет и речи об удобствах…
— Никакого коммунизма вы на нашей улице не ищите, — подытоживает Зоя Мифодьевна. — Разве что учесть, что ничего не меняется. В каких условиях жили люди здесь до войны, так все и осталось. Правда, больше повезло жителям второй половины улицы, разрушенной снарядами во время войны. Вместо разрушенных позже появились новые дома. А нам остается доживать свой век, как при строительстве коммунизма.
По мнению других жительниц улицы Коммунистической — Ольги Николаевны Сорокиной и ее соседки Елены — тоже ничего здесь не меняется. Те же некрашеные бараки, нет тротуаров, светофора на перекрестке, отсутствие водопровода во многих домах городского фонда. Удобства появились только там, где об этом позаботились сами жильцы.
Все детство Натальи Юрьевны Михайловой прошло на улице Коммунистической. Она вспоминает, как зимой из школы, что на углу Социалистической, доезжала с горки на портфеле прямо к собственному дому… Когда-то улица была лишь местами в старой брусчатке. Тихая. Автомобили здесь не ездили. Разве что дети зимой катались на санках, лыжах и коньках. Улицу асфальтировали лишь накануне фестиваля «Дожинки». С тех пор на ней довольно оживленное движение транспорта. Что еще поменялось? Люди сменились. Евреи уехали, новые жители появились. А некоторые дома так и стоят заброшенными с заколоченными окнами.
В один из заброшенных домов, а точнее, в его нежилую часть (Коммунистическая, 37) мы попытались заглянуть. Сразу же ретировались из-за вони…
Наш путь по асфальту продолжился лишь до улицы Энгельса, кстати, тоже мечтавшего о коммунизме. А дальше пошел песок и местами остатки советской брусчатки. Возле дома № 90 ждало удивительное открытие: улица раздваивалась буквой «у» на лучи, один из которых уходил к улице Свердлова (тоже строителя коммунизма), а второй поворачивал влево. И там, и там продолжалась нумерация домов улицы Коммунистической. Вот так дела! Такой нестандартный вариант наверняка возможен только в Бобруйске! Оба ответвления улицы упирались в железную дорогу, и дальше пути по Коммунистической уже не было… Впрочем, как и в истории.
Ольга ЧИРУК
Фото Федора ПРОКОПОВА
