Кто знает, как сложился бы тот день — 25 января — для Михаила и еще нескольких человек, если бы не… Впрочем, оставим варианты «если бы…» для писателей в жанре «альтернативная история»: все произошло так, как произошло, а с учетом некоторых фактов предыдущей биографии Михаила в этих событиях прослеживается довольно четкая закономерность. Насчет некоторых фактов — необходимое примечание: сложные взаимоотношения Михаила с чужим имуществом дважды привлекали внимание правоохранительных органов, результатом чего стали два суда, в 2009-м и в 2011-м годах. В обоих случаях суд приговаривал его к исправительным работам сроком на полгода и год соответственно. На момент начала этой истории до окончания срока второго наказания оставалось еще четыре месяца.
Итак, в тот день он добросовестно явился на свой завод к началу второй смены, но к работе так и не приступил: выяснилось, что его станок сломался, и он получил неожиданный выходной. Вместо логичного возвращения домой (а у отца двух маленьких детей наверняка было чем заняться дома) он отправился к приятелю Косте, не забыв по дороге купить две бутылки водки и «полторашку» пива…
Спиртное закончилось довольно быстро — во всяком разе, быстрее, чем собственно желание его пить. Михаил вызвался сходить в магазин. По дороге он неведомо зачем заглянул к еще одному своему знакомому — Степану Дятлову. Тот отказался участвовать в общих посиделках, сославшись на домашние хлопоты. Михаил доехал до магазина, там повторил «заказ» (две водки и полтора литра пива), вернулся к столу. Встал из-за него уже лишь тогда, когда были выпиты полторы бутылки водки. Распрощался с приятелем и пошел… Нет, не домой: раз в бутылке еще что-то плескалось, то отчего бы вновь не порадовать своим визитом Дятлова — вдруг он уже закончил свои хозяйские делишки?
Второй раз Михаил подошел к дому Степана где-то около полуночи. Вошел во двор, постучал в дверь — тишина (как выяснилось позже, хозяин как раз отошел в магазин). Незваный гость был отчего-то настроен решительно: он высадил стекло на веранде и пролез внутрь. Но хозяина решил не дожидаться — вместо этого подхватил стоявшую в углу бензопилу и нетвердым, но скорым шагом двинул до ближайшей остановки троллейбуса…
Как добрался домой и кто ему открыл дверь, Михаил уже не помнил. Но, проснувшись, быстро спрятал пилу в подвал, а на логично возникшие по поводу «обновки» вопросы сожительницы Светланы ответил просто: не твое, мол, дело.
Чтобы найти пилу и, разумеется, того, кто ее украл, милиционерам потребовалось меньше суток, и истории этой «грозило» закончиться третьим судом в «карьере» Михаила с неплохой стартовой позицией в виде ряда смягчающих обстоятельств (малолетние дети, чистосердечное признание и раскаяние, отсутствие претензий со стороны потерпевшего). Но тут, как на грех, у него появилась другая забота: его сожительница Светлана уже несколько дней не появлялась дома. В ночь с 1 на 2 февраля Михаил отправился искать непоседливую спутницу жизни. Шел, по всему видать, проторенным маршрутом: сначала заглянул к Косте (тому самому), затем с Костиной подругой двинулся к Дятлову.
Вот скажите теперь, что судьба не страдает плагиатом… Все произошло по законам третьесортных романов: Дятлова вновь не оказалось дома, но на диване в зале пьяным сном спала Светлана. Из одежды на ней был только плед, которым она накрылась. Надо ли пояснять, что приходу хозяина гости, мягко говоря, не обрадовались…
Михаил схватил со стола нож и потребовал объяснений по поводу сложившейся пикантной ситуации. Правда, Дятлов утверждал, что образ Отелло Михаил удачно сочетал с другой ипостасью: он допытывался у Степана, написал ли тот заявление о краже пилы. Лезвие ножа тускло блистало то у горла, то у лица Дятлова, а слова, которыми эти действия сопровождались, были холоднее и страшнее этого самого лезвия… Но остатки благоразумия все же возобладали: Михаил отбросил нож, несколько раз ударил Дятлова по лицу, а затем стал собирать в дорогу сожительницу.
Вполне вероятно, что выяснения отношений продлились бы еще некоторое время. Сам Дятлов утверждал впоследствии, что впустил Светлану в дом просто из жалости: она была мокрая, голодная и пьяная. Михаил был уверен в том, что у приятеля имелись и другие мотивы. Сама же Светлана обстоятельства той ночи прояснить не смогла: организм женщины не выдержал очередной длительной пьянки и холода, на котором ей, судя по всему, довелось провести не один час, и 2 февраля стал последним днем ее жизни…
Рассказывает старший следователь Бобруйского межрайотдела Следственного комитета РБ Александр Иванович Фоменок:
— Хоть эта пара и не узаконила свои отношения в загсе, вместе они прожили несколько лет, за это время стали родителями двоих детей (младшему на момент смерти матери был всего год). Хотя слово «родители» здесь уместно лишь отчасти. Во всяком случае, в отношении матери. Скажу так: ее роль в уходе за детьми была минимальной. Нередко она пропадала из дома на несколько дней, проводя это время в не самых приличных местах и компаниях… Причиной ее смерти, согласно заключению судмедэксперта, стало общее переохлаждение организма. Плюс к этому на момент смерти содержание алкоголя в ее крови превышало три промилле.
Суд признал Михаила виновным по двум статьям: 205-й («Кража») и 186-й («Угроза убийством»). В совокупности ему было определено наказание в виде ограничения свободы с направлением в исправительное учреждение открытого типа на один год.
Опекунство над двумя детьми оформила бабушка, мать Михаила.
Андрей ЧИЖИК
Олеся ЛЕВШУНОВА, помощник прокурора г. Бобруйска