Видеосюжет Анны ЛАПИЦКОЙ и Евгения КУПЧЕНКО

19 февраля в Бобруйске выступил Борис Гребенщиков и компания. «После такого концерта непонятно даже, кого еще ждать», — судачили поклонники в фойе театра. Тревоги о наполняемости зала оказались напрасными. Концерт продолжался около двух с половиной часов — с перерывом для ответов на записки из зала. Но даже после такого длинного выступления у музыкантов остались силы для общения с журналистами и поклонниками.

Хлеб-соль

Борис Гребенщиков уже в Бобруйске!

Первоначальный план встречи Бориса Гребенщикова на въезде в город воплощен не был. С хлебом-солью бобруйчане подтянулись к гостинице «Юбилейная» к полудню. Приезд гастрольного транспорта — почти по расписанию: микроавтобус с музыкантами и техническими работниками группы и легковая машина с Гребенщиковым и директором Виктором Ивановичем. Борис Борисович на входе принял хлеб-соль (бобруйский зефир, конечно), поднесенный на шарфике местного хоккейного клуба. Поклонники «Аквариума» готовились к встрече вдумчиво и заранее. Помимо текстильного изделия и сладостей, Дима Козел, Дима Шнейдер, Владимир Михайловский, Олег Ткачев и Валера Алексеев подготовили массу сувениров — как шуточных, так и со смысловой нагрузкой. В частности, раритетные кеды, «ключи от квартиры», ожерелье из сушеных боровиков и трех зверей — одного мамонта и двух сфинксов, авторства керамиста Ткачева, конечно. Гребенщиков воздержался от принятия кедов и грибов, оставил автограф в одном из томов своей музыкальной энциклопедии «Аэростат» и немного пообщался с поклонниками в холле гостиницы. Историческая встреча была задокументирована видеооператором «Коммерческого курьера».

Видеосюжет Анны ЛАПИЦКОЙ и Евгения КУПЧЕНКО


Концерт

О тех, кто будет выступать с Гребенщиковым, организаторы молчали до последнего, и только с первым концертом белорусского тура картина наконец прояснилась. На сцену, заставленную фикусами, кофейными столиками, украшенную огромным портретом индуистской богини Сарасвати (для уюта), вышли ударник Олег Шавкунов, гитарист Алексей Зубарев и клавишник Борис Рубекин, музыканты старого и нового составов «Аквариума». Борис Гребенщиков поприветствовал слушателей, пригласил их петь, танцевать и писать книги во время концерта. «Пока мы здесь, все можно», — сказал Б. Г. Первые такты песни «Капитан Воронин» публика встретила аплодисментами. Позже, отвечая на записку с вопросом, почему именно эта песня открыла концерт, Гребенщиков сказал: «Так получилось само по себе. Недавно так стало получаться. Эта песня очень хорошо описывает то, что на самом деле происходит вокруг». За песней «Сувлехим Такац» Гребенщиков разогнался до «Древнерусской тоски». В 2013 году у Ярославны не «брифинг ровно в пять», а «кастинг ровно в полдень», а строки «Харе Кришна» ходят строем/По Арбату и Тверской» были заменены на «Диверсанты ходят строем/По Болотной и Тверской».

Видеосюжет Евгения КУПЧЕНКО

Без передышки были исполнены «Псалом 151», «Небо цвета дождя», «Лошадь белая», «Огонь Вавилона», «Забадай», «Три сестры», «Серебро господа моего», «Гарсон № 2» и «Очарованный тобой». «Зимнюю розу» Гребенщиков предварил следующими словами: «Как известно историкам, группа «Аквариум» была создана, чтобы играть на танцах, желательно на сельских. Так что можете считать происходящее на этой сцене приглашением потанцевать. Дамы начинают и выигрывают». После «Зимней розы» к Б. Г. стали подниматься девушки, желающие подарить цветы и поцеловать кумира в щеку. Ну разве решился бы кто на это, будь это действительно домашний концерт, квартирник? А так проявления чувств были облечены в обычный концертный ритуал.

В середине концерта музыканты сделали перерыв и Борис Гребенщиков ответил на записки, которые зрители складывали в деревянную пивную кружку. Прочитав некоторые из них, Гребенщиков говорил только «спасибо». Возможно, там содержались одни комплименты.

Среди вопросов попадались весьма серьезные, ответственные. Но Борис Борисович на такие отвечает не первый год. Например: «Что такое грех для свободного человека?» Мне нравится, это даже покруче, чем в Пензе! Понятие греха только одно — грех это то, что отделяет человека от Бога. Если вы наступаете свободе на горло — это грех. Если человек использует свою свободу, чтобы причинить кому-то зло — это грех».

На вопрос «Как вам Бобруйск?» Гребенщиков признался: «Мы в Бобруйск стремились (смех, аплодисменты зала. — Прим. авт.)!»

Не обошлось без заказов на песни. «Коммунисты мальчишку поймали». «Знаете, по старой привычке эту замечательную народную песню я исполняю только в Кремле».

О «Битлз» в вашей жизни» музыкант рассказал следующее: «Лично для меня эта музыка на грани человеческого и божественного. По совершенно неизвестной причине. То, что делали «Битлз» в тот короткий период между 1963 и 1969 годами — как открытое окно в высшие пространства. Эта музыка так действовала на меня, когда мне было 12 лет и так остается по сию пору. Я все время проверяю — действует. Зверская штука».

Связи между отказом от животной пищи и духовным ростом Б. Г. не усматривает: «Знаете, я несколько раз пытался духовно вырасти и отказывался от животной пищи. Духовно рос — с нечеловеческой силой. А потом начал опять есть животную пищу — духовный рост что-то не останавливался. У каждого по-своему».

Совет начинающим музыкантам: «только один — играйте как можно больше музыки. Вам что-то понравилось — возьмите и сыграйте это. Потом вы поймете, что больше нравится и к чему у вас сердце склоняется. Тогда будете это играть и будете счастливы подобно поэтам, пиратам и разбойникам».

Борис Гребенщиков отвечает на вопросы. Бобруйск 2013.

Видеосюжет Евгения КУПЧЕНКО

Второе отделение началось с песни «Ткачиха», под нее единичные поклонницы начали пританцовывать в проходах. И снова сет-лист, охватывающий творчество группы «Аквариум» за несколько десятков лет: «Черный брахман», «Человек из Кемерова», «Иванов», «Почему не падает небо», «Чай», «Не пей вина, Гертруда», «Марш священных коров». К песне «Цветы Ешивары» на ногах был с десяток поклонников.

Для исполнения песни «Искусство быть смирным», объявленной последней, на сцену пригласили десять девушек из зала, каждой досталось по бубну. Танцы бобруйских ударниц весьма оживили сцену.

Музыканты вышли на поклон, но благодарная публика была не в силах расстаться и овациями вызвала группу на бис. «День радости» — засвидетельствовал Б. Г. состояние своих поклонников.

Интервью

Пресс-конференция состоялась в фойе театра. Б. Г. вышел «в люди» с гитаристом Алексеем Зубаревым. Кстати, шанс задать вопрос был не только у журналистов. Самые преданные и информированные поклонники тоже дождались.

— Ближе двигайтесь, я вас не вижу, вы как в тумане, — обратился Б. Г. к собравшимся. — Рассказывайте, чем вам помочь.

— В одном из интервью в начале 2012-го вы выразили надежду, что вам удастся в этом большом гастрольном марафоне писать песни.

— Не удалось. Когда ты поешь — ты поешь и больше ничего не остается. Перед тем как едешь в тур, думаешь: споем, потом придем домой в номер, возьмем гитары, сядем и поиграем — нет. После концерта ты приходишь, и хорошо, если удастся сразу упасть.

— Очень часто в интервью молодые белорусские музыканты говорят — мы работаем на нелюбимой работе, хотели бы ее бросить и зарабатывать только музыкой. Стоит ли это делать, правильно ли расставлены акценты?

— Знаете, зарабатывать музыкой — это как зарабатывать на жизнь своим телом. Можно, но себе дороже. Музыкой зарабатывать нельзя, музыка — это счастье.

— Поэтому бросать работу не стоит?

— Бросать работу нужно. Это вообще первое, что надо сделать для начала. Рецепт счастья: для начала бросьте свою работу, а потом уже Бог подскажет.

— Удается ли во время гастролей заниматься йогой, поддерживает ли кто-нибудь из вашего концертного состава ваше начинание?

— Дело в том, что они ставят мне в номер жучки, и как только я начинаю заниматься йогой, подсылают охранников. Нет, по причинам чисто физическим у меня не все с йогой получается — я занимаюсь другими практиками.

— А какими все-таки?

— (Пауза, вздох. — Прим. авт.) Я думаю, что учитель … люди, которые меня научили этому, не приветствуют рекламу.

— Вы перечисляли множество групп и исполнителей, которые повлияли на ваше творчество, в их числе три русских автора-исполнителя — Вертинский, Окуджава и Евгений Клячкин. Двух первых вы уже перепевали, изданы альбомы с кавер-версиями. Может, и до Клячкина очередь дойдет?

— Для меня это серьезный вопрос. Я не могу добавить к Жениным песням ничего. Когда я пел Окуджаву и Вертинского — я знал, что я пою их по-другому. То, как пел Клячкин, настолько сильно на меня в детстве повлияло, что я просто буду бледной тенью. Кроме того, у меня есть разного рода расхождения с ним, хотя моя любовь и мое уважение к нему остаются безграничными.

— Вы своих поклонников, которые спрашивают, что почитать, что посмотреть, отправляете на сайт «Аквариума» 1996 года запуска. Все ли там актуально до сих пор?

— Мы его редактируем каждые две недели. То есть там все свежее. Сайт постоянно обновляется. С нами работает святая — ее скоро церковь будет канонизировать — святая Ирина Воронежская, которая, начиная с 96 года, забыв о духовной, личной, общественной жизнях занимается тем, что поддерживает наш сайт в идеальном состоянии.

— Вы говорили, что вы прослушали где-то четверть из 130 перепевок интернет-проекта Rе: Аквариум…

— Я прослушал значительную часть.

— А каков критерий того, что вы все-таки кликаете и прослушиваете то или иное?

— Не скажу. Ко всем попыткам спеть наши песни отношусь с уважением, любовью и почтением.

— Почему вы на концерте не исполнили «Город золотой»?

— По самой простой причине. Мы ее записали в конце 80-х годов, с тех пор голос у меня стал ниже. Когда я пытаюсь ее петь, в высоких нотах получается немножко неудобно. Песня так хороша, я ее так люблю, что не хочу портить.

— Где вам комфортнее — на студии или на сцене?

— Трагедия моей жизни — хочется и туда, и туда.

— У вас по прежнему есть песни «на после концерта», как у Окуджавы когда-то?

— Боюсь, что теперь «на после концерта» остается очень мало энергии, мы выкладываемся. Хотя нет. Только что! После концерта хочется играть вместе, Окуджава не располагает к тому, чтобы джемовать. А вот Том Пэтти — запросто. Или «Rolling Stones», или «Grateful Dead».

Анна ЛАПИЦКАЯ

Фото Андрея ЖУРАВЛЁВА

Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»

Комментарий Бориса Гребенщикова к фотографии, которую один из его поклонников получил при странных обстоятельствах:

- О фак. Похож. Судя по глазам, это была водка. Лева! Шура. Это Тель-Авив. Я познакомился с группой «БЭдва» в Тель-Авиве в два часа ночи на втором ящике водки. Нам надо было после концерта где-то выпить и нас повезли на квартиру. Там мы познакомились с ними. Они сидели на балконе, слушали альбом «День серебра». Я говорю – ребята, а что вы здесь делаете? Они – а хер его знает, нас родители сюда привезли, мы не знаем, что здесь делать. Они были совсем юные, чудесные абсолютно.

Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»
Б. Г.: «Мы в Бобруйск стремились»