В декабре был концерт, на который люди пошли, чтобы услышать теплые, полные любви к своей земле песни, ставшие классикой нашей национальной культуры, посмотреть на легендарного белорусского композитора Игоря Лученка. Игорь Михайлович вспомнил о детстве, о маме, которая родилась в Бобруйске, рассказал об истории создания своих песен, цитировал строчки из них, сам садился за рояль. Человек вспоминал молодость и свои победы. Свидетели этих событий вспоминали вместе с ним.
Творческий вечер Игоря Лученка «Мой родны кут» прошел в театре 19 декабря. В нем приняли участие заслуженная артистка Беларуси Галина Галенда и народный артист Беларуси Иван Краснодубский, юная «звездочка» из Минска Полина Ласкина, а также коллективы и солисты Бобруйского Дворца искусств.
После концерта Лученок рассказал «Коммерческому курьеру» о связи с Бобруйском, о своих дворянских корнях, о том, кому благодарен за то, что стал композитором, рассуждал о попсе и музыкальной моде.
Он бурлящий. Внешне спокойный, но неожиданно взрывается и бьет фонтаном. Всматривается в глаза собеседника. Подходит близко. В порыве наклонялся к моему лицу так, что между кончиками носов оставалось сантиметров десять. Отходить смысла нет, я пробовала: делаешь шаг назад — он шагает вперед. Простой и напористый. Игорь Лученок.
— Игорь Михайлович, ваши дворянские корни, обнаруженные в Бобруйске, вам льстят?
— Ну, знаешь, что есть, то есть. Александра Герасимовна — маму звали. Родилась здесь у вас. В Кривом Крюке у них дом был (так в народе называется часть Бобруйска, что расположена за ОАО «ФанДОК». — Прим. автора). Большевики все разгромили. А потом я сам стал большевиком...
Я коммунист! Прошел и профсоюзную школу, и комсомольскую, и коммунистическую. Это история. В своих песнях я об этом пишу: и про любовь, и про революцию. Разве можно забыть Байкало-Амурскую магистраль, все хорошее, что было в той жизни?! Сейчас многие вспоминают только плохое: 30-е годы. Но, простите, было и хорошее.
Если бы не советская власть, я бы никогда не стал композитором. Потому что мои мама и папа были бессильны в своем положении. Они бы не смогли платить за мою учебу и прочее.
Я благодарен нашему государству, Беларуси, СССР. Я видел весь мир! И об этом написал в своих лучших песнях. Это история. Плохая, хорошая.
— Такие творческие вечера — наверное, редкость? Они не часто бывают?
— Я только в Москве провел 20 авторских концертов в крупнейших залах (голос Лученка вдруг стал громким и напористым. — Прим. автора). А в этом году я выступал в зале Октябрьский с «Песнярами» Шарапова, а потом с «Песнярами» этими… вторыми «Песнярами»... А! Борткевича! Зал — пять тысяч мест и зал — три тысячи мест. Когда объявили: «Игорь Лученок!», зал встал! Это в этом году. Но я cтараюсь не концертировать. Я председатель Союза композиторов, у меня и так забот хватает. Вот только что был в Бресте с творческим вечером. Мне опять предлагают Кремлевский дворец. А я говорю: «Ребята, я устал».
— Вы когда-то и от Москвы отказались…
— Почему, я не отказывался. У меня 20 концертов там было.
— Я имею в виду переехать туда жить и работать.
— Что я… дурачок? (смеется. — Прим. автора).
— Вы верите в то, что можно сейчас создать новую моду на «Песняров»?
— Я могу сказать. Я люблю всех «Песняров»: одних, вторых, третьих, пятых, десятых… Но другого Мулявина не будет! Он был самородок! Он родил новое направление. И до сих пор народ в России идет на «Песняров». Мулявин! Владимир Георгиевич, с которым я работал. Очень много работал. Где-то песен 25 и еще рок-оперу «Государыня» сделали с ним. Я счастлив, что мы встретились, я его, кстати, не обманывал никогда. Другие обманывали.
— В современной песне что вас устраивает и что не нравится?
— Что такое попса? Это такое направление… которое нужно. Но… В той же Америке есть и попса, и чего только нет. Но там есть и серьезная музыка. И серьезная эстрада. Когда я был в Вене, понял, что там никто не пойдет на попсу. Я называл им известнейшие советские фамилии. А мне отвечали: «Нет, у нас не пойдут». Там классические традиции. Что вы хотите! Там Бетховен, Моцарт, Штраус — классика! Я рад, что все-таки пристроился туда с песней «Майский вальс».
— Если песня — это эмоциональная хроника нашей жизни, то каких эмоций было больше в той части хроники, которую успели написать вы?
— Мои мелодии наполнены эмоциями, разными. Не знаю, каких больше… Бог дал человеку мелодию. Вот Мулявину дал. И мне дал. От мамы, от папы, не знаю, от кого. А есть «творцы»… Ну убейте его, он вам мелодию не напишет. И компьютер тоже не напишет мелодию. Он вещь бездушная. Мелодия — это тайна. Ни в одной консерватории мелодизму никто не научит. Это невозможно. Это Бог вам дал или не дал. Тара-ра-рай-да-да-дам па-ра-ра-рай… Это мелодия. И я не знал, что я такой… мелодичный. Но потом узнал. У меня и традиции Баха есть. Самый гениальный композитор всех времен — Бах! Иоган Себастьян. Да… Я много фамилий знаю. Я закончил три консерватории! Я учился!
— Спасибо вам за интервью.
— Ну что вы! Я учился, учился, как Ленин меня учил. Но меня поражает, что когда мы жили в Марьиной Горке, сказала бы мне мама хоть когда-нибудь: «Съездим в Бобруйск». Столько было забот… А я только сейчас побывал в гимназии (№ 9, бывшей Славянской. — Прим. автора). И в старом здании, где мама моя училась. Не выдержал, прослезился. Мамина фамилия Жук. Она очень любила вальсы Штрауса…
НАША СПРАВКА.
И. М. Лученок родился 6 августа 1938 года в Минске. Окончил три консерватории — в Минске, Ленинграде и Москве. Автор более 300 песен. Ректор Белорусской консерватории (1982-1986). Был депутатом Верховных советов СССР и БССР. Профессор, доктор наук, заслуженный деятель искусств Беларуси (1973), народный артист Беларуси (1982), народный артист СССР (1987), лауреат премии Ленинского комсомола Беларуси (1967) и Государственной премии Беларуси (1976). Был народным депутатом СССР (1989-1991). С 1980 года — председатель Союза композиторов Беларуси.
Его «звезда» взошла в 1966 году, когда песня «Память сердца» завоевала первую премию на Всесоюзном конкурсе. Игорь Михайлович был первым белорусом на Аллее славы в Москве.
Самые известные песни: «Майский вальс», «Алеся», «Вераніка», «Спадчына», «Письмо из 45-го», «Полька беларуская», «Зачарованая мая», «Жураўлi на Палессе ляцяць», «Мой родны кут», «Память сердца».
Евгения КОРКИЯЙНЕН
Фото Федора ПРОКОПОВА
