null

Основное место дислокации бобруйских рыцарей — Центр досуга и творчества. Там собираются увлеченные люди. Там — мастерская и хранилище доспехов, костюмов и холодного оружия. Сейчас есть возможность разглядеть всю эту красоту в деталях. Клуб военно-исторической реконструкции «Газдава» отметит свое десятилетие 21 февраля. Дата стала поводом для выставки. Она у клуба третья. Экспозиция под названием «Узбраенне i касцюм Вялiкага Княства» открылась на прошлой неделе в выставочном зале и будет работать до 2 марта.

null«Здесь представлены все направления, которыми мы занимаемся — с XIV по XVII века, — рассказал руководитель клуба Гордей Щербич. — Помимо доспехов, костюмов и предметов быта эпохи, в витринах можно рассмотреть бэджи и памятные медали с фестивалей, на которые мы ездили. То есть отражено все, чем мы занимались эти десять лет».

С декабря клуб «Газдава» официально стал «народным». Это больше не любительское объединение. Бобруйских рыцарей можно будет встретить в полной амуниции на городских мероприятиях чаще.

nullnull

Скоро лето. А значит — фестивали. Украина, Польша… Практическое применение получат экспонаты выставки. В том числе новые. Комплекс восточного вооружения тяжелой кавалерии Османской империи XVI-XVII веков очень пригодится Гордею в Крыму на фестивале «Генуэзский шлем». Клуб поедет туда впервые.

null

nullС 2004 года «Газдава» ездит на реконструкцию Грюнвальдской битвы, один из самых крупных рыцарских фестивалей в Европе: «Мы обычно бьемся за литовские войска. Немцы тоже приезжают, но мало. В основном участники — поляки, чехи, белорусы, немножко украинцев, немножко русских, литовцы. В юбилейный 2010 год приезжали еще французы, португальцы, итальянцев много было — обычно их пара человек всего, а в этот раз автобус целый». По словам Гордея, в прошлом году в реконструкции Грюнвальдской битвы участвовали две с половиной тысячи человек. Одних только всадников было около 350. В средневековом лагере разместились около 12 тысяч человек. А в день битвы посмотреть на действо приехали более 300 тысяч зрителей!

На выставке — большая часть из всего созданного клубом. Нет лишь того, что в работе: три доспеха крылатых гусаров и четыре доспеха панцирной кавалерии.

Технически не все удается сделать самостоятельно. Некоторые элементы костюмов и доспехов покупают у мастеров: «У нас нет возможности выполнять литье и делать, например, бронзовые пряжки на ремни».

Оружие, которым сражаются на реконструкциях битв, тоже здесь. Гордей решил продемонстрировать почти весь свой арсенал: «Вот этот меч, вот тот, там сабля висит, лук со стрелами, кинжал, булава, пернач». Гордей вдруг вздыхает с досадой, кивая на предметы под одним из стекол: «Эх, хороший был меч! Качественный! Чешские мастера делали, клеймо мастера стоит». Рукоятка с куском клинка и остальная «острая» часть лежат отдельно. Меч сломали на фестивале в Украине: «Человек защищался мечом, а по оружию ударили алебардой со всей силы. Алебарда — это палка на два с половиной метра, заканчивающаяся чем-то наподобие топора. Здесь ничего не выдержит!» Хороший меч — удовольствие недешевое. Этот покупался на фестивале в Польше, куда чехи приезжали торговать.

Не все экспонаты выставки — реконструкция. Пушечные ядра XIX века и кое-какая мелочь вроде пуговиц, свинцовых пуль, торговых пломб — настоящие: «Вон тот шар с отверстием возле цельных ядер — это граната. Она должна была разорваться, но почему-то этого не произошло. И уже не произойдет. Там все выгнило, внутри пустота».

— Гордей, наверное, в школе, где вы ведете уроки труда, мальчишки больше всего любят ваш предмет?

— У нас сейчас большинство мальчишек, которые вообще ничего не любят, кроме компьютера. В клуб ходит один выпускник школы. А так… Немногим это интересно. Ну то есть хотят-то многие, да только проще сесть за стол, положить руку на мышку, прокачать своего героя. А здесь нужно вложить очень много труда.

За те полгода, что прошли с последней встречи «Коммерческого курьера» с «Газдавой», в клубе по-прежнему 15 человек от 17 до 37 лет. Правда, и не меньше. Те, кто втянулся в рыцарское движение, уходить, как правило, не хотят.

Евгения КОРКИЯЙНЕН

Фото Федора ПРОКОПОВА