До 11 февраля действует экспозиция «Народная архитектура белорусской деревни в фотографиях Владимира Шарникова» в минском Доме-музее I съезда РСДРП. Она раскрывает лишь один из аспектов большой темы — белорусская деревня, которую более десяти лет исследует наш земляк. Корреспонденты «Коммерческого курьера» побывали у фотографа дома, увидели своими глазами награду победителя национального конкурса «Пресс-фото Беларуси-2012» (первое место в номинации «Природа») и поговорили с хозяином о выставке, его критериях хорошего фото и творческом поиске.
«Когда я впервые взял в руки фотоаппарат — в 1977-м, я подумал: что бы такое эпохальное сделать? Только 10 лет назад, когда начал ездить по стране, фотографировать, понял — вот она, моя тема», — вспоминает Владимир Шарников. Амбициозная задача — исследовать через фотообъектив все населенные пункты страны пока исполнена на одну десятую: две тысячи из двадцати тысяч деревень, отмеченных на карте. «Мне известен еще один человек, который занимается целенаправленными поездками по Беларуси: Джон Кунстандтер, американец, бывший дипломат. Свободно пишет и разговаривает на белорусском языке, работал в посольстве. Приезжает на недельку-другую, арендует машину и ездит по стране, фотографирует. Нравится ему Беларусь, нравятся люди Беларуси».
В фотоработах Шарникова — опыт, профессионализм и еще — постоянный поиск парадокса, феномена. На вопрос, не случается ли у него депрессии от поездки по районам, где из сорока деревень населены только восемь, Шарников отвечает: «Я хорошее ищу. Потому и получается, что на 10–15 деревень одна хорошая фотография. А если фотографировать развалины — то сам станешь развалиной». И продолжает: «Ищу хорошее, а в объектив попадает всякое. Не потому, что я ищу плохое, я просто человек, которому нравится фотографировать». Но раздумья об увиденном горькие: «такое ощущение, что немцы в 1944 году ушли не на запад, а в леса, и по ночам жгут и взрывают».
Велосипедные и длительные пешие путешествия Владимиру Васильевичу уже не под силу. «Раньше ногами мог пройти 30 километров — но это уже много. Потом надо отдыхать. На велосипеде — до 100 км. Ночевка — где придется. Гостиниц нет, ночевать не пустит никто — сразу говорю. Потому что люди сейчас какие-то очень жадные, неприветливые и не слишком радостные. Когда-то в деревнях было не так».
Летом можно будет ездить на машине, а зимой приходится успевать за один день. Одна из недавних поездок Шарникова — в деревню Хмельное Буда-Кошелевского района. «Встаешь утром рано, уезжаешь из Деднова на дизеле в 5.20. Прибыв в Жлобин, ждешь дизель до Гомеля, потом час едешь. Приезжаешь на станцию — и пешком, по снегу, в нужный населенный пункт».
Вот в таких поездках получаются фото, намертво впечатывающиеся в память — безногий смеющийся инвалид и бегущий петух, сгорбленная старушка, бредущая в гору по заснеженной дороге, наивно изукрашенный деревянный домик — ярких удач у фотографа десятки и десятки. «Хорошая фотография интересна широкому кругу людей. Она воздействует на человека, заставляет думать», — говорит Шарников.
Этнографические музеи пока не интересуются накопленным архивом. «Мне говорят: лет через десять после моей смерти это будет востребовано. Но я хочу раньше. Я ищу людей, которые могли бы помочь — потому что надо очень много ездить».
Будет ли выставлена «народная архитектура»: деревянные домики с затейливым, эклектичным декором в Бобруйске? «Если Выставочный зал пригласит — то будет выставка. Но набиваться не буду. Потому что у меня сейчас в Минске одна выставка идет, потом вторая будет, в марте».
Анна ЛАПИЦКАЯ
Фото Андрея ЖУРАВЛЁВА и Владимира ШАРНИКОВА
