30 июля отметили свой праздник военные моряки. Морского флота у нас нет, но военные моряки в Бобруйске остались. Те самые, которые ходили к берегам дружественной Кубы, послевоенного Вьетнама и других экзотических стран земного шара.
Традиционно бобруйские моряки собрались у входа в автотранспортный колледж, где их поджидал транспорт. Внуки, дети, родственники и, конечно же, сами виновники торжества на заказанном автобусе отправились к памятному знаку морякам Днепровской военной флотилии, где они возложили цветы и венки. После этого личный состав Бобруйской городской организации ОО «Белорусский Союз военных моряков» отправился на пляж санатория имени Ленина, чтобы спустить на воду огромный венок в память о погибших моряках. Ранее запланированная прогулка по Березине на теплоходе в очередной раз не состоялась из-за низкого уровня воды.
В День военно-морского флота бобруйские моряки поделились с «Коммерческим» воспоминаниями о море, «что каждый день снится».
Александр Владимирович Приходько, старшина первой статьи (годы службы — 1973–1976)
— Я служил на спасательном корабле — том самом, что приходит на помощь экипажам подводных лодок в случае аварии. Приходилось работать на глубинах до 300 метров… Не всем, конечно: мы лишь спускали спасательный колокол, в котором мог разместиться 21 человек. И хотя специализировались мы на спасении подводных лодок, часто приходилось выручать из беды рыбацкие суда. Нормальные люди в штормовую погоду не ходят, но… Как только начинало штормить, наш взор обращался за горизонт. И сразу готовились, потому что знали: обязательно придется кого-нибудь спасать.
Вообще вспомнить есть что. Вот как-то раз спасали подводную лодку у берегов Кубы. После чего неделю провели в этой замечательной стране. Помню, как местные нас просветили, что кубинки старше 18 лет уже старухами считаются. После этого я отправился домой в единственный отпуск. Единственный — потому что до этого семь раз отсидел на гауптвахте за самоволки.
Все это было очень давно, но даже сейчас мне иногда снится мой корабль. Как я поднимаюсь на палубу, обхожу каждую каюту…
Олег Иосифович Понтус, прапорщик морской пехоты (1987–1990)
— Во флот я пошел служить после срочной службы в ВДВ. Отучился в школе прапорщиков и был отправлен служить в Севастополь. Ничего удивительного в первые дни я не заметил. Пока не начались учения… Самые яркие впечатления, конечно, связаны с прыжками на необорудованный берег и боевыми стрельбами при высадке.
С моим товарищем произошел курьезный случай. Территория воинской части была огорожена высоким забором, по периметру — лишь несколько КПП. Как обычно, совершенно неожиданно объявили тревогу. Бригада в короткий срок должна была сменить дислокацию. А мой сослуживец не знал заранее про учения и поставил свой «Запорожец» вблизи ворот КПП. В итоге целая колонна БТР, БРДМ и прочей техники выезжала прямо через машинку, раскатав ее в лепешку… Когда товарищ увидел свой «обкатанный» автомобиль, он смеялся сквозь слезы. Позже офицерский состав бригады скинулся ему на новый автомобиль. Вот такое у нас было боевое братство.
Александр Викторович Котов, старший мичман атомной подводной лодки (1969–1992):
— В основном остались позитивные воспоминания. Но случались и трагедии, которые в День ВМФ всплывают в памяти с особой силой. Например, неудачный пуск баллистических ракет с подводной лодки К‑219, на которой я служил. Как сейчас помню — 3 октября 1986 год, воды Бермудского треугольника. После пуска ракеты протек бак с окислителем. Если бы экипаж вовремя не отреагировал, мог случиться пожар. А это атомная подводная лодка, да еще и вблизи берегов США. Тогда экипаж трое суток сливал окислитель за борт, погибли четыре моряка. В итоге по согласованию нашего правительства и США было принято решение потопить лодку. Личный состав спасли.
Михаил Николаевич Белявский, старшина первой статьи (1975–1978)
Михаил Николаевич Белявский, слева
— Я служил в Поти в Грузии на сторожевом корабле «Волк». Основной нашей задачей было слежение за американскими авианосцами, которых тогда у наших берегов ходило много.
Но курьезный случай произошел не с американцами, а с арабами, которые на наших же МИГах решили проверить нашу реакцию. Помню, был обеденный перерыв, корабль на якоре, мы трапезничаем и вдруг слышим гул самолетов. Смотрим — арабский МИГ на боевом заходе практически над нами пролетает. Мы аж присели тогда. Потом еще один пролет, и еще. Что это было, зачем? Кто знает…
Однажды пришлось спасать гражданских киприотов, которые терпели бедствие. Они потеряли ход и подошли к нам. На борту оказались и дети, и женщины — всего человек 40. После согласования с Москвой мы их подняли к себе на борт, накормили-напоили. Наш техник не смог отремонтировать их двигатель, поэтому было принято решение установить движок с нашей шлюпки на их судно. После чего отправили их восвояси.
Подготовил Евгений ЮШКОВСКИЙ
Фото Виктора ШЕЙКИНА
