«Настоящий мужчина должен служить в армии!» – этот лозунг еще долго будет висеть на входе в военкоматы Беларуси. А вот на аналогичных учреждениях (если они существуют) в Израиле послание к потенциальным новобранцам должно быть немного длиннее: в этой стране, как известно, призыву подлежат и девушки.
Уже больше года (из положенных двух) носит форму военнослужащей армии Израиля бывшая бобруйчанка Лилия Смирнова. Недавно она воспользовалась предоставленным отпуском для того, чтобы приехать в Бобруйск. Корреспонденты «Коммерческого», понятное дело, тут как тут. Уговорить Лилию рассказать о службе в армии было непросто. «Я же подписку о неразглашении военных секретов давала», – смущенно поясняла девушка. Мы успокоили – мол, не о паролях, позывных и местах дислокации штабов будет идти речь, совсем не это нам интересно. И вообще, ну какие у нас с Израилем секреты? В Бобруйске чихнешь – в Хайфе тебе «будь здоров» скажут…
Не ходила бы ты, дочь, во солдаты…
– Бобруйск – это мое все, – говорит Лиля. – Большая часть жизни здесь прошла. Жила я на Московской, ходила в 9-ю школу. К окончанию учебы уже знала: меня ждет переезд в Израиль. О всеобщей воинской повинности там, конечно же, слышала, так что никаких сюрпризов не было. Более того – я знала, что там от армии не «косят», так как впоследствии это может нехорошо аукнуться. Короче, готова была.
Но – как раз у меня был шанс избежать службы. Вполне легально: новая редакция закона вышла только через два месяца после моего прибытия в Израиль, поэтому право выбора «служить или не служить» было предоставлено лично мне. Я все же решила: послужу. Родня, кстати, была не в восторге от такого выбора, пытались отговорить, но… Проводов «по-нашему» не было. Там это просто не принято. Тем более что до последнего момента не был известен день моего отбытия на службу. Вначале пришла повестка на 11 сентября, затем вдогонку вторая, которая сообщила о переносе на 11 февраля. Наконец, прибыла и третья: вновь 11 сентября.
Хочу в тюрьму!
Первым делом повестка предписывала мне явиться в «дом солдата», на иврите «баакум» – не знаю, как точно на русский перевести. Там мы прошли тесты на компьютере, медосмотр, а уж после этого нам выдали форму и распределили на базы («михваалон») для прохождения курса молодого бойца. Наша база находилась на самом севере страны – довольно далеко от города Беер-Шева, в котором я живу.
Если кто из новобранцев и думал, что в израильской армии служить проще, чем, к примеру, в той же белорусской, то после нескольких дней курса молодого бойца как минимум начал сомневаться. Жили мы в казармах по 20 человек, спали по пять-шесть часов (подъем в 4 утра!), на прием душа отводилось полчаса – в душе шесть кабинок, а очередь из сотни девчонок… Весело было, одним словом.
Поначалу занятия были в основном теоретическими: сидели за партами, писали конспекты по правилам обращения с оружием, противогазом и все такое. Потом уже нам выдали оружие, началась практика…
Да, забыла сказать: по итогам медосмотра и тестов каждой из нас предложили на выбор несколько родов войск, один из которых мы могли выбрать по желанию для дальнейшего прохождения службы. В моем списке были должность инструктора по спорту в одной из частей, служба в ПВО и в тюрьме для арабов. Я выбрала «шабас» – тюрьму. А что вы так удивились? Очень перспективная служба: есть возможность после армии продолжить карьеру в правоохранительных органах. Да и знание иврита там необязательно: арабы на нем разговаривают не лучше моего.
Правда, при этом выборе воинской профессии определяющим все же является не твое мнение, а вердикт командира. Поэтому в тюрьме мне послужить уже не доведется: на тот момент каких-то навыков не хватило. Сейчас, правда, могла бы вновь подать заявление и уверена, что ответ был бы положительным, но в таком случае пришлось бы все начать сначала – с курсов. А мне ведь уже семь месяцев служить осталось, так что смысла нет…
Наша служба не опасна, но трудна…
И вот 15 ноября после более или менее успешного прохождения курсов меня направили на базу ПВО. Честно – была очень рада. Во-первых, к дому гораздо ближе – всего полчаса езды (а военнослужащие еще имеют право на бесплатный проезд в автобусе). Во-вторых, бытовые условия не в пример лучше: комнаты (не казармы!) по четыре человека с кондиционером и душем, спортзал, бассейн. А в-третьих, сам режим очень удобен: неделю служишь – неделю проводишь дома. Некоторые солдаты даже параллельно работать успевают. Для этого, правда, надо специальное разрешение от командования получить, но, как правило, не отказывают.
База наша находится недалеко от границы, но… тихо там, спокойно. Мы ведь не задействованы в проведении воинских операций. Хотя – я вот могу служить в боевых частях: по результатам тестов я получила профиль 97, самый высокий из возможных. Но на фронт, ясное дело, не рвусь…
А так – за все время моей службы только пару раз бывали реальные боевые тревоги: кто-то проникал на территорию базы. Но нарушителей быстро отлавливали, и все опять успокаивалось. Так что если и звучит у нас тревожная сирена, то только учебная…
«Кнуты» и «пряники»
Система поощрений и взысканий в израильской армии, как мне кажется, не очень-то отличается от того, что введено в армиях других стран. Отличился чем-то – отпустят домой лишний раз. Провинился – либо получишь устное взыскание, либо отсидишь срок на гауптвахте. Там ничего страшного нет, но вот срок этот не будет зачтен в твои положенные два года. Сидеть на гауптвахте мне пока, тьфу-тьфу, не доводилось, а пару взысканий мне вынесли. Одно помню хорошо: я в строю из пистолета выстрелила. Да нет, ничего страшного. Просто нечаянно с предохранителя сняла, а потом на курок нажала. Нет, обоймы там не было, только боек щелкнул. Да громко так… Командир отчитал, конечно, но простил.
Служебный роман
На базе я выяснила, что есть, оказывается, понятие «армейская мода». Ну а как же: женщина – она и в армии женщина. Форму девчонки обычно ушивают по фигуре. Кроме этого, уставом оговорено ношение ботинок или форменных туфель, но если сумеешь найти уважительную причину, командование выдаст разрешение разнообразить гардероб кроссовками.
Взаимоотношения с сослуживцами? Понимаю, о чем вы. Нет, ни дедовщины, ни «бабовщины» там нет. На базе вообще все живут очень дружно. Кое-какие сложности были на курсах молодого бойца. Ничего серьезного – так, пару раз подрались с девчонками. Наверное, просто изменение стиля жизни сказывается, вот кое-кто и начинает психовать. Есть вообще-то нюансы во взаимоотношениях между полами… Хотя и здесь ничего особенного: отношения самые обычные, как в любом другом месте, где живут по соседству парни и девушки. Некоторые ограничения, конечно, оговорены уставом. К примеру, девушкам нельзя находиться в комнате ребят. Правда, телевизор мы там смотрим регулярно, и никто вроде не возражает… А вот чего действительно нельзя – афишировать личные пристрастия. Имеется в виду – на территории базы. Если понравились друг другу молодые люди, то им следует договориться о свидании на выходные. Ну и, конечно, секс на базе абсолютно исключен…
Вообще, умение общаться с людьми – это, по-моему, главное, что дает человеку армия. Там сразу становится понятно, кто тебе друг, а кто «оказался вдруг». Думаю, все это мне в жизни пригодится, так что о времени службы не жалею ни капельки. Это реальная школа жизни. Хотя продолжать служить не собираюсь – хочу получить профессию фотографа…
Андрей ЧИЖИК
Фото Федора ПРОКОПОВА и из архива Лилии Смирновой
