37‑летняя Наталья Капустина больше двадцати лет живет в Германии. Там у нее появилась семья, она даже открыла собственный салон красоты.
«Коммерческий» узнал, как бобруйчанка привыкала к жизни в другой стране и почему ей хочется обратно.
Жизнь и переезд
— Я родилась в Туркмении. Мой папа жил в Беларуси, был военным. Его отправили служить в Туркмению — там они познакомились с мамой, прожили там 15 лет. Родилась я. В начале 1990‑х отца перевели в Беларусь. Но и до этого я часто бывала здесь — постоянно на летние каникулы приезжала. Для меня Родина — Беларусь, люблю ее всей душой. С двух лет проводила здесь каждое лето. Окончила девятый класс в бобруйской школе № 9, в 16 лет уехала в Германию. Моя бабушка немка, родственников там много. Уезжать отсюда не хотелось, было страшно — чужая страна, чужой язык. День и ночь учила язык, чтобы окончить школу. Первый год было ужасно тяжело. Меня вернули в девятый класс — было очевидно, что с таким знанием языка я не окончу десять классов. В итоге аттестат был довольно неплохим. Потом я поступила в медицинский лицей на общую медицину — там-то пришлось зубрить. Когда девочки по дискотекам бегали, я с тетрадками и книжками сидела — в прямом смысле день и ночь. В Германии нужно всегда доказывать, что ты тоже что-то значишь — к приезжим отношение предвзятое. Русские мигранты — очень работящие, за это их немцы уважают. Но как только слышат акцент, смотрят свысока, мол, кто ты и кто я.
Сначала мы девять месяцев жили в общежитии переселенцев. Там были русскоязычные друзья. Потом переехали в соседний городок Косфельд, снимали квартиру. Кстати, в Германии не распространено собственное жилье — там почти все квартиры съемные. Покупают редко. На съемной квартире можно прожить всю жизнь. Потом я познакомилась с будущим мужем — он, кстати, из Украины. Из-за работы мы переехали за 450 километров, в другой город.
Бобруйск — огромный город. Косфельд, где я живу сейчас, маленький — там всего 25 тысяч населения. Еду по Бобруйску и понимаю — это же мегаполис! Меня удивляет, когда кто-то из знакомых бобруйчан говорит: «Да у нас маленький город!». Ребята, вы еще маленьких городов не видели! Последний раз я была тут в декабре, а до этого — семь лет назад. Бобруйск кардинально изменился. Улицы чистые, все такое ухоженное — приятно находиться. Семь лет назад мы с мужем приезжали — ему тоже город понравился. Сейчас говорю супругу: «Может, купим в Бобруйске квартиру? Что-то мне не хочется отсюда уезжать». Он это воспринимает в шутку, а я‑то всерьез! Мне очень нравится Бобруйск и люди — чувствуешь себя здесь дома.
Жители
В Германии люди другие — у нас очень разный менталитет. Мы простые, открытые, понимаем друг друга с полуслова. Немцы — совсем другой народ. Они очень закрытые, педантичные, смотрят свысока. Если ты с ними не уживешься, будет сложно. Я знаю семью мигрантов, которые 28 лет прожили в Германии. Спустя какое-то время муж захотел вернуться в Беларусь, а его жена была против. Они спорили об этом несколько лет, пока не дошло до развода — и муж все-таки вернулся в Беларусь, не смог даже спустя столько лет прижиться.
По сравнению с немками белоруски выглядят просто потрясающе. Наши девушки умеют со вкусом одеваться, ухаживают за собой. Красивую одежду купить там просто невозможно. Когда я приехала в Беларусь, накупила здесь огромное количество красивых платьев, юбок, рубашек.
Образование
У немцев система образования немного отличается от нашей. Базовое образование там — девять классов, десять классов — среднее. Гимназисты оканчивают 12 классов. Ребенок просто так не может пропустить школу — нужна официальная справка. Иначе — штраф, а порой доходит до отчисления из школы.
Программа обучения мне показалась легче, чем в Беларуси. Я окончила девять классов в Беларуси, и когда переехала, меня снова направили в девятый класс. На мой взгляд, в Беларуси объем больше, темы более углублены. Но гимназии там просто невероятные — дети каждый день приходят с огромной стопкой домашнего задания.
Второй смены в школе нет. И сейчас она кажется дикостью — ехала к подружке вечером на такси и видела, как по темноте из школы идут дети.
В Германии очень распространены различные секции и кружки. Моя дочь занимается рисованием, а сын — футболом и тхэквондо. Кружки и секции стоят около 25 евро в месяц.
Еда
В Германии я не ем колбасу — она вся одинаковая, поэтому делаю ее сама. Одни и те же специи, все одинаковое. У нас в этом плане выбор намного шире.
Белорусская молочная продукция не сравнится с немецкой — наша намного вкуснее. В основном молоко в Германии порошковое. Если брать молоко у фермера — сразу чувствуешь разницу, вкус другой. В Германии много фастфуда. McDonald’s, KFC — дети это любят, а им разве запретишь?
У нас раньше была дача, я выращивала помидоры, огурцы, делала консервацию. Немцы консервированных помидоров вообще не знают. Когда мои коллеги попробовали, сразу стали спрашивать, как приготовить такое же?
Наталья с кузиной на рождественском базаре в городе Оберхаузен
Стереотипы о Беларуси
У немцев абсолютно нет разницы между Беларусью и Россией. Когда я сказала коллегам, что еду в Беларусь, все были убеждены, что это там, где вечная зима и по улицам скачут пьяные медведи с гармошками. Пришлось объяснять, что Беларусь и Россия — разные страны. Показала на карте расположение, рассказала о Беларуси, показала фотографии.
Бизнес
Сейчас мы с мужем работаем в фирме, которая занимается организацией деловых переговоров. Он водитель, а я офисный сотрудник. Я работаю с 7.30 до 11.30. Потом прихожу домой, готовлю обед, убираю дом — и открываю свой салон.
Мысль заниматься услугами в сфере красоты была всегда. Но сначала дети были маленькие, потом еще что-то мешало. В общем, отговорки всегда находились. Затем подружка предложила устроиться к ней в салон — у них освобождалось место. Салон состоял из четырех кабинетов, каждый мастер оплачивал аренду и принимал клиентов. Мне требовалось только обучиться — и можно было приступать к работе. В принципе, мне все нравилось, но нужно было далеко ездить. Дети тогда были еще не вполне самостоятельные, приходилось оставлять их на весь день одних. Поэтому начала искать выход из ситуации.
Муж предложил открыть свой салон. Мы отделили часть дома, сделали отдельный вход. Чтобы открыть свое дело, нужно оформить много документов. Разрешение на открытие салона я ждала восемь месяцев. Думала, откажут. Конечно, вложения были значительные — понадобилось 25–30 тысяч евро.
Клиентов привлекать сложно. Все услуги оказываю сама — делаю перманентный макияж, маникюр, эпиляцию, наращиваю ресницы. Планирую обучиться педикюру. Я решила не нанимать мастеров, потому что проще самой все контролировать. Во‑первых, доверять кому-то работу с клиентами — это ответственность. Я знаю, что окажу услугу качественно, а за другого человека ручаться не могу. Во‑вторых, зарплата, больничный, страховка. Зачем платить кому-то, если сама справляюсь? Цены у меня средние. Например, наращивание ногтей стоит 35 евро. Многие жалуются, что это дорого, но я обратила внимание, что в Беларуси цены на такие услуги не намного ниже. В целом затраты на открытие салона окупились за полгода. Кстати, посетительниц не смущает, что я не немка. Наоборот, многие приходят потому, что они могут со мной душевно пообщаться, обсудить что-то. Многим не хватает тепла, потому что, повторюсь, такой у них менталитет.
Сейчас есть мысль открыть салон в Бобруйске. Слышала, что здесь это проще воплотить. Конечно, это все еще надо узнавать. Это будет трудно, ведь придется нанимать персонал, часто приезжать в Беларусь. Пока это мечты.
Беседовала Анастасия ПОХЛЕСТОВА
Фото предоставлены Натальей