Ирина МЫЧКОВА, студентка филиала МИТСО в Витебске:
– Я нахожусь в Бобруйске уже с 18 марта. 15 марта к нам пришел декан и сообщил, что лекции отменяются. С 16 марта по 6 апреля пропуски не считаются неуважительными – посещение пар в это время оставалось на усмотрение студентов. Университет пошел нам на уступки. Слава богу, что я успела уехать до вспышки эпидемии в Витебске. 6 апреля закончился «карантин». На днях позвонил декан и сообщил, что наш вуз переходит на дистанционное обучение. Будем заниматься на платформе Moodle.
Честно говоря, очень боюсь ехать обратно в Витебск – надеюсь, что в ближайшее время не придется. Страшно даже не за себя – я молодая и, может быть, иммунитет выдержит. Но у меня есть родители, бабушка, дедушка. Если что-то подцеплю, то могу заразить их. Считаю, что нужно на время закрыть Витебск, чтобы все улеглось немного.
Сейчас мне пишут друзья, учителя, на днях брат звонил. Все перепуганные, спрашивают: «Ты хоть не в Витебске?». Все интересуются, как там обстановка. Но я знаю ровно столько же, сколько и все. Знаю, что все не очень хорошо.
Везде ношу с собой флакончик антисептика для рук. Цены на него, конечно, космические. Сегодня обошла аптеки в 6-7-м микрорайонах – ни в одной нет масок.
Еще когда только вирус пришел в Беларусь, у нас в университете на всех этажах в туалетах поставили антисептики. Я приходила на занятия, мыла руки, обрабатывала антисептиком, шла на пару. После пары – снова пользовалась антисептиком. Если я иду по улице и мне нужно дотронуться до лица, то использую антисептик. В Витебске буду постоянно ходить в маске. Мне страшно. Сейчас я отношусь к этому серьезнее, чем месяц назад.
Считаю, что люди должны сами себя обезопасить. Вот сегодня, когда бегала по аптекам, видела многих в масках. Люди должны сами думать о себе. Есть скептики такие – мол, до меня не дойдет, где там тот вирус. Не нужно ждать, пока вся страна будет полыхать.
В субботу узнала, что в Бобруйске уже есть один подтвержденный факт заражения коронавирусом. Теперь еще страшнее за своих старших родственников. Радует, что город начал принимать дополнительные меры безопасности. Надеюсь, это все скоро закончится.
Мать Мария, старшая монахиня женского монастыря в честь Святых жен-мироносиц:
– Такую меру против распространения коронавируса, как закрытие монастыря и нашего храма, мы принять не имеем права. Для этого нужно указание от вышестоящих иерархов. Поэтому, несмотря на то, что все пять насельниц нашего монастыря в особой группе риска – пожилые, мы проводим службы. Читаем молитву, которую благословил Патриарх, монахини читают Псалтирь за здравие и за упокоение и Канон за болящих.
Мы уже четыре раза проводили крестный ход под колокольный звон против заразы в стране. Ходим вокруг монастыря, обычно после воскресной литургии. А наши дети-прихожане восьми-десяти лет тоже попросили себе хоругви. Поэтому наша швея сейчас шьет четыре-пять маленьких хоругвей, пусть несут.
Иконы всегда протирали спиртом, продолжаем это делать. Дезинфицируем ручки, поверхности, к которым можно прикоснуться. Что касается масок – как вы себе представляете певчих на клиросе в масках?..
Что касается продуктовых запасов – у нас сохраняется выращенный прошлогодний урожай, что-то пожертвовали прихожане. Продолжаем помогать с питанием нуждающимся, теперь упаковываем пищу в баночки, хлеб – в пакеты.
С недавнего времени продолжаются работы на стройплощадке будущего собора Александра Невского с приделом в честь святителя Николая, залили часть фундаментов под иконостасы. Недавно группа женщин купила нам плитку для облицовки крестильных купелей в храме в честь Жировичской иконы Божьей Матери. Продолжаем строить и надеяться на помощь Божью и жителей Бобруйска.
Евгения с мужем уже пару лет живут в Польше, в Варшаве:
– У нас все очень строго. 12 марта ввели карантин, 25 марта его ужесточили, разрешили выходить на улицу только по делу и на прогулку один раз, с 1 апреля добавились нововведения. Штрафы за несоблюдение – от 5 до 30 тысяч злотых.
Мы с мужем работаем в ресторане. Однажды, придя на работу, обнаружили, что в ресторане необычно мало людей. Тогда мы и узнали про карантин и запрет на питание в общественных местах. Еду можно брать только на вынос или заказывать с доставкой. На следующий день полицейские осматривали снаружи ресторан – проверяли, нет ли обедающих.
Я работала официанткой и помогала в кухне. Моя работа стала не нужна, теперь я сижу дома, с оплатой. Муж работал на доставке с двумя напарниками, теперь он остался один, работает без выходных.
Маски носят процентов 20 из тех, кто ходит по улицам. Нам их, как и перчатки, дали на работе. Купить маски, думаю, будет сложно. В интернете, правда, этот бизнес процветает: заказать можно, но дорого. Продуктами мы не закупались. Да и сейчас много не покупаем: приходится экономить.
Сергей, гастарбайтер, несколько лет живет в Санкт-Петербурге, родом из-под Бобруйска:
31 марта. Лично я самоизолировался на автобазе под Питером, где работаю. Обычно ездил в рейсы, сейчас занимаюсь ремонтом МАЗа. Домой вроде как пока можно уехать, но я не рискую. Если я вдруг эту заразу подхвачу – и жену заражу. У меня ж иммунитет хороший, могу и не заметить. А она диабетик, ей никак нельзя заразиться. Да и не представляю, чем заниматься дома две недели. Со сломанной рукой как-то месяц сидел – от скуки едва с ума не сошел.
В городе ничего почти не работает, кроме продовольственных магазинов, аптек и больниц. Разрешено выходить не дальше 100 метров от дома – выбросить мусор, сходить в ближайший магазин или аптеку и погулять с собакой. Но как это будут контролировать – пока не особо понятно. И главное, нужно же в масках ходить, желательно еще и в одноразовых перчатках, а в аптеках ничего этого нет.
В Ленобласти можно передвигаться в пределах своего поселения. Выезжать можно только на работу, если этому предприятию разрешено работать. При себе всегда нужно иметь паспорт, регистрацию и справку с работы. Гастарбайтерам вообще сказали сидеть в том месте, где они работают. Штрафы какие-то большие придумали. Мы тут на базе работаем сами по себе, начальство боится выходить из дома. Думаю, за ремонт мне что-то заплатят. Другие водители работают как обычно, на свой страх и риск.
Ночую я в своем МАЗе. Поставил туда обогреватель. Спартанские условия, но жить можно. У нас тут несколько узбеков живут, привезли знакомых узбечек, чтобы есть готовили, затарились продуктами, мясом. Всего нас тут человек десять. Баньку топим, на ужин – 50 грамм для дезинфекции. Телевизор уже даже не смотрим почти – там только про вирус говорят, фильмов практически нет.
Народ не особо дома сидит. Я смотрю, даже у нас возле базы машин много ездит. Надо жесткий карантин ввести, чтобы все сидели дома. Как в Китае.
3 апреля. Этот дурдом продлили до конца апреля... В ближайший гипермаркет сейчас узбеков отвез за продуктами, так что-то не особо заметно, что люди на карантине. Машин на стоянке немногим меньше, чем обычно. Внутри гипермаркета примерно половина в масках. Причем, скорее всего, этим маскам уже не один день. Их просто нет в продаже. На базе машины ездить перестали – видимо, люди задумались. Один водитель рискнул выехать, в дороге у него сломался прицеп. Начальство помочь отказывается, магазины автозапчастей закрыты…
Бобруйчанин Денис, живет и работает в Москве, оказался разлучен с женой:
– Я сейчас в Бобруйске, а жена с детьми сидит дома в Москве. Приехал в середине марта, когда ситуация еще была более или менее нормальная, можно было въехать в Россию, если жена россиянка. А сейчас граждан Беларуси не впускают. Буду здесь, пока все не закончится.
Лилия Кучинская с сыном Даником:
– Я стараюсь придерживаться некоторых мер безопасности, насколько это в моих силах. Например, стараюсь меньше выходить на улицу, носить маску в общественных местах, держаться от людей на безопасном расстоянии и не забывать обрабатывать руки антисептиком. Я соцработник – помогаю пожилым людям. Маску надеваю, когда захожу к бабушкам домой, и обязательно – если захожу в автобус или магазин. Одну маску ношу не больше двух часов. Антисептик использую бобруйского производства. Также не посещаю массовые мероприятия, пришлось отказаться и от посещения спортзала. Самое главное – я укрепляю иммунитет фруктами, овощами и витаминами.
Сыну объясняю, что руками ничего на улице трогать нельзя, руки грязные к лицу запрещаю подносить, ношу с собой салфетки на спирту. Дети воспринимают это как игру.
Я думаю, что карантина у нас не будет и полной изоляции тоже. Но на этот случай у меня дома запас картошки, я ее люблю.
Продукты я не скупаю в большом количестве – считаю, это не нужно. Если будет карантин, то просто больше времени проведу с детьми.
Подготовили Екатерина ГУГАЛОВА, Анастасия ПОХЛЕСТОВА, Анна СЕМЕНОВА
Фото предоставлены респондентами
