Бобруйка, Волчанка, Ола, Белица — эти и многие другие реки города и района так бы и остались тонкими прожилками на географической карте, если бы не дождливая весна 2022‑го.
Испив сполна небесной влаги, они стали щедро делиться ею с людьми. Да так, что хотелось крикнуть, как в известной сказке: «Горшочек, не вари!». Горшочек и слышать не хотел, скрывая под водой все новые и новые земли. И тогда на помощь пришли люди. С лопатами и бульдозерами. Через пару недель от затоплений не осталось и следа. Самое время сказать спасибо. И поздравить с профессиональным праздником, который повелители воды отметят 5 июня, — Днем мелиоратора. В Бобруйске и районе главным представителем мелиораторов является ПМК‑84 «Водстрой». Мы побывали на предприятии и не только, узнали, как оно работает, и постарались найти ответ на главный вопрос: мелиорация — это зло или благо?
5 июня — День мелиоратора
Из полей уносится вода
Позитивный смысл заложен уже в самом этом понятии. В переводе с латинского melioratio значит «улучшение». Но почему же тогда в изменении климата, обмелении рек и истощении колодцев часто обвиняют мелиораторов? Мол, осушили болота, из-за этого упал уровень грунтовых вод, а дальше пошло-поехало.
— Просто так болота никто не осушает, — объясняет директор ПМК‑84 Дмитрий Викторович Безручкин. — Под мелиорацию подпадают лишь сельхозугодия. Что делать, «повезло» нам жить среди болот. Земли, которые в силу ряда причин выводятся из сельхозоборота, наоборот, заболачиваются. В том числе искусственно. Нашими силами.
Таких земель на Бобруйщине немало — у деревень Ламбово и Панкратовичи, на стыке Бобруйского и Глусского районов. Собеседник подчеркивает: вода не уводится, а отводится. От конкретного участка.
Сеть мелиоративных каналов в Бобруйском районе стала строиться в начале 60‑х годов прошлого столетия. Сейчас общая протяженность превышает 1200 километров. Особенно много их к западу от города — Дедново, Киселевичи, Слободка. Местность там заболоченная, а сельскохозяйственная деятельность активно ведется. В систему мелиорации встроены и маленькие речушки. О многих из них довелось услышать впервые. Например, Дарянка. Это уже к востоку от Бобруйска, у деревень Ивановка и Борщевка. Течет по полям, впадает в более знакомую Олу.
Каждый канал, каждая речушка — живой организм. И как все живое, требует внимания и ухода. Дно заиливается, берега зарастают. Четкого регламента обслуживания нет, но мониторинг ведется постоянно. Это не считая реконструкции сетей.
Время закрывать шлюзы
Но мелиорация — это не только про каналы и речушки. Чтобы ими управлять, нужны рычаги. К таковым с полным основанием можно отнести комплекс гидротехнических сооружений, прежде всего шлюзов. А их только в Бобруйском районе почти 170! Самые значимые — на крупных реках, той же Волчанке или Бобруйке. С их помощью можно регулировать интенсивность сброса воды, а если надо, то и вовсе ее задерживать. Это к вопросу о пользе мелиорации.
— Ранней весной, когда необходимо пропустить талые воды, створки шлюзов открываются. Какой бы малоснежной ни была зима, вода в полях все равно присутствует, и ее нужно отвести, — поясняет Дмитрий Викторович. — В конце мая створки опускаем. Это необходимо, чтобы влага оставалась в почве на случай засушливого лета. А в августе открываем опять, чтобы закрыть в самом конце осени.
Но есть и неприкосновенные шлюзы. Один из них — на Волчанке, чуть ниже железнодорожного моста. Это там месяц назад вода затопила дачный поселок и прилегающие поля. Притом, что в этом месте человек даже не думал искусственно сдерживать течение реки.
Нереализованный советский проект поворота сибирских рек вспять успешно реализуется на микроуровне. Как рассказал Дмитрий Безручкин, любую маленькую речушку или мелиоративный канал можно заставить течь в реверсном режиме. Главное, чтобы в низовьях было много воды. Но, постойте, а как же рельеф местности?
— В данном случае он роли не играет. Все зависит от уровня воды. Если крупная река подпирает мелкую, поток пойдет в обратную сторону, — говорит Дмитрий Викторович.
Тут снова вспомним о Волчанке. В конце апреля в ее русло зашла вода из «располневшей» Березины и затопила огромные площади у деревни Изюмово и соседнего дачного поселка.
Прицеп на дне Бобруйки
Как самостоятельная производственная единица ПМК‑84 существует с 1996 года. Не мелиорацией единой ограничивается сфера деятельности предприятия. К примеру, недавно завершили реконструкцию спортзала в одной из школ Бобруйского района. Хватает работы и в самом городе. Из последних объектов — горизонтальная планировка центрального пляжа и чистка Бобруйки.
Директор не скрывает: наводить порядок на реке-тезке города было непросто. Из-за жилой застройки техника с трудом подъезжала к руслу, а там, где домов не было, хозяйничали бобры, строя плотину за плотиной. Но главное все-таки — обилие мусора.
— В районе Скрипочки со дна подняли автомобильный прицеп, — рассказывает Дмитрий Викторович. — А уже сейчас там находим покрышки. При таком отношении человека река заилится снова через два-три года, при должном же внимании и уходе чистки хватит лет на десять.
Движущая сила мелиораторов — восемь экскаваторов, пять бульдозеров, два укладчика закрытых каналов. Все это и многое другое приводят в движение 57 человек. При том, что территориально ПМК базируется в Бобруйском районе, почти половина работников — жители города.
Краткий анализ хозяйственной деятельности показывает: дела у предприятия в нынешнем году лучше, чем год назад: темп роста выручки составляет 107 процентов.
Предмет особой гордости — молодые кадры. Многие приходят после окончания Горецкой сельхозакадемии. И остаются. Кого-то судьба забрасывает с других предприятий.
На просьбу отметить лучших работников директор ответил емко: «Всех пишите, не ошибетесь». Вот лишь несколько персоналий: бульдозерист Сергей Серегин, экскаваторщики Андрей и Владимир Соломахо, мастера Степан Казаков и Александр Васюкевич, механики Арут Мелконян и Дмитрий Садомов…
Зубастые конкуренты
Список будет неполным без упоминания еще одного работника — мастера Александра Васильевича Киселева. В свои 63 он продолжает работать. Сейчас руководит реконструкцией мелиоративной сети реки Волчанка. Работа идет у деревни Бояры. Туда мы и направляемся.
Пока ехали, успели оценить уже сделанный участок — у деревни Лысая Горка. Фото с экскаватором у воды на первой странице одного из прошлых номеров «Коммерческого» как раз оттуда. Там сейчас все по-другому — как и должно быть. Река в русле, каналы почищены, берега обкошены.
Фронт работ переехал на реку Токарка (еще один малоизвестный топоним) — приток Волчанки. Здесь, у трассы М‑5, ведется монтаж закрытых мелиоративных каналов. Бывают и такие. В землю укладываются трубы диаметром от 63 до 250 миллиметров, заполняются грунтовыми воды, а далее — до ближайшего открытого канала или речушки.
Пользу мелиорации Александр Васильевич показывает, что называется, на местности. Рядом с Боярами готов для обработки участок в несколько гектаров. Раньше тут было болото. Но воду аккуратно подвинули — сделали небольшое озерцо со сбросом излишков в речку.
— Можно сеять хоть сейчас, — замечает Александр Васильевич.
Как в любой деятельности, в мелиорации не обходится без конкурентов. В их роли выступают… бобры, на Токарке их особенно много. У грызунов свои представления о том, как и куда должна течь вода.
— Закончили очередной участок русла, уложили трубу-регулятор, подняли на нужное значение уровень воды. Утром приходим — река поднялась гораздо выше. Стали разбираться. Оказалось, за ночь ниже по течению бобры соорудили плотину. Мы разобрали. На следующий день все повторилось. И так несколько раз, пока не убрали деревья.
По словам собеседника, поголовье бобров в последние годы выросло. Особенно на малых реках. И если вовремя не обследовать русла, кто знает, к каким последствиям приведет «хозяйственная деятельность» грызунов.
Дмитрий СУСЛОВ
Фото Виктора ШЕЙКИНА
