Нужно признать, что о чернобыльской трагедии мы вспоминаем нечасто. Разве что накануне апрельской даты в календаре. Дело понятное: человеческая память так устроена, что о плохом вспоминать не особенно хочется. Да и острота событий 22-летней давности постепенно стирается. Словом, жизнь продолжается. В том числе на территориях, которые и по сей день официально считаются загрязненными радионуклидами.
Есть такая территория, а точнее, небольшой уголок и на карте Бобруйского района. Название ему — поселок Пролетарский. Он относится к зоне проживания с периодическим радиационным контролем (плотность загрязнения почвы цезием-137 от 1 до 5 Ku/кв. км). Если в Пролетарский добираться по жлобинскому шоссе, сворачивая на Ламбово, то от Бобруйска наберется километров тридцать, а если срезать расстояние напрямую по гравийке возле Дубовки — каких-то двадцать с хвостиком. Всего-то полчаса до зоны радиации. А если мерить от околицы «чистой» Телуши — два с половиной километра. В то время как жителям Пролетарского явно не повезло…
Какие в зоне радиации особые приметы? Та же деревенская пыль столбом из-под колес автомобиля, цветущие сады и аист в гнезде на старой липе. Кстати, пейзаж с аистом действует на приезжих успокаивающе. Мол, умная птица не станет селиться в плохом месте. А значит, не так все безнадежно. Но взгляд невольно отмечает брошенные хаты с заколоченными ставнями, почти до земли накренившиеся заборчики и прочие приметы запустения. Деревенская улица с названием Пролетарская совершенно безлюдна. Не у кого и спросить, где тут дом жилой. Наконец-то находим подворье, где мужчина лет пятидесяти в старой полинявшей спецовке дорожного рабочего заготавливает дрова. Интересуемся: кто хозяин? Отвечает: «Хозяйка — Лида — в хате, а я тут работаю». Хозяйка Лидия Петровна Лавринович в хате была не одна. Зашла к ней поговорить о том о сем соседка Мария Алексеевна Гацко. А вскоре после нашего прихода, по всему видно, ориентируясь на автомобиль у калитки, заглянула в хату и Мария Павловна Лапей. Приезд гостей в Пролетарский для местных жителей — событие. Все три соседки в возрасте почтенном. Лидии Петровне 80 лет, Мария Алексеевна вскоре отметит 82-й день рождения, не намного моложе их подруга. Наперебой рассказывают о местной жизни. Как зимой все они переболели, «когда грипп напал». Как сами лечились теми таблетками, что дети Марии Алексеевны из города привезли. Лидия Петровна и Мария Павловна — женщины одинокие, помощи им ждать неоткуда… Благо, соседка выручает. Медицинским вниманием женщины не избалованы. Лидия Петровна и не помнит уже, когда последний раз к доктору обращалась. Хотя… сердце, бывает, ох как беспокоит. Приезжала как-то раз за год медсестра в поселок, а женщины ждали доктора. В соседней Телуше в аптеке некому лекарства отпускать. Вот беда… Хорошо, что как у кого давление поднимется, «скорую» всегда по телефону вызвать можно. В поселке телефоны есть в пяти хатах. Без телефонов никак не обойтись. Люди-то остались в Пролетарском все в возрасте. Трудоспособных — раз-два и обчелся. Детей только двое. Семилетний школьник Толик Ляхович и его одиннадцатилетняя сестричка Вика, от рождения инвалид. Детей растят бабушка и дедушка, пока мама в разъездах.
Жилые хаты в поселке по пальцам сосчитать можно… Всего одиннадцать. А остальные, где хозяева «померли», стоят заколоченные или ждут на лето дачников. Как старики с хозяйством управляются? Выручает всех Аркадий Акулич, которого мы встретили во дворе. Он у бабок нарасхват, всем нужен. За «пять-десять рублей» дрова порежет, посечет, грядку вскопает… Была бы пенсия побольше. А то на 210 тысяч не очень разгуляешься. «Напишите в газете, чтобы пенсию нам добавили, — просят женщины. — А то по весне коня нанять, сотку вскопать — четыре рубля платить надо. По осени другие расходы — дрова дорогие. Не напасешься…»
Лидия Петровна русскую печь в своей избе давно не топила. Готовить не для кого. Для тепла обходится грубкой, а кашу на газу варит… Благо, с доставкой газовых баллонов проблем не бывает. Два раза в неделю, по вторникам и субботам, приезжает в поселок автолавка. Каждый день ходит в город автобус. А по вторникам и пятницам — в Углы. Только женщинам автобусы без надобности. Им, старым, далеко от своих хат не отойти: все болит.
Была как-то летом здесь и культурная жизнь: приезжала в поселок агитбригада, артисты пели песни.
Интересуюсь, смотрят ли женщины телевизор? У Лидии Петровны в хате аж два телевизора стоят. Их она не включает. Слышит плохо, а что на картинки без толку смотреть? Занятие это для «гультаев». Деревенские к такому не привыкли. Всю свою жизнь женщины трудились. Мария Алексеевна — бригадиром полеводов в колхозе, Лидия Петровна — на железной дороге монтером, дежурной на переезде, Мария Павловна — дояркой. Всегда хозяйство большое держали: коров, свиней, уток, кур. Мария Павловна и сейчас шесть козочек и шесть козлят держит… Для нее они — единственная радость и забава.
О том, что живут в зоне повышенной радиации, мои собеседницы, конечно же, знают. В прежние годы в поселок часто приезжали какие-то люди, все радиацию мерили. А какая она, эта радиация, женщины так и не знают. Может быть, это она и есть: зеленая вода в лужицах с желтыми разводами после дождя? В молодости когда-то деревенские, бывало, в жаркий день из лужи в лесу могли напиться. А теперь им говорят, что и из колодца опасно.
Все равно пьют колодезную воду и дышат своим деревенским воздухом, едят все с огородов. Болеют, особенно жалуются на ноги. А от чего болеют? От радиации или от тяжкой жизни? Скорее всего, думают, от второго. С радиацией они уже давно, говорят, обжились. С ней сладить можно. Как? Надо жить, шевелиться, работать. Вон Аркадий Акулич свое верное средство от радиации знает — 100 граммов. Конечно, старикам это без надобности. У них у всех и так одна мечта — помереть бы скорее. А в другую дорогу из своих хат никуда не пойдут. Марию Алексеевну бы давно дети при ее согласии в город жить забрали. Не хочет. Мария Павловна к племяннице переехать отказалась. А все потому, что хотят жить на родной земле, хотя и говорят, что зараженной. А в городе они жить непривычные. Считают, что все старые люди в городе — «гультаи». Молодые, понятно, работают. А зачем старики там целыми днями на диванах лежат?
В доме по адресу Пролетарская, 2 живет пенсионерка Нина Федоровна Кричко. Ее мы застали в огороде с лопатой в руках. Дети из города на выходные дни должны в помощь приехать, но и сама без дела сидеть не может. Говорит, что о радиации она не думает, ей бы с огородом управиться. Лет десять тому назад, припоминает, доплаты за вредность сельчанам платили, позже выплаты отменили. Есть эта радиация или нет? За внуков опасаться не приходится: их в деревню из города летом не заманишь. Говорят, отсталая деревня, и делать в ней нечего. А для пенсионеров здесь всегда работа находится…
Наш автомобиль выезжал из поселка Пролетарский, минуя владения филиала «Пищевик-Агро» ОАО «Красный пищевик». Перед глазами проплывала прямо-таки фантасмагорическая картина. По левую сторону дороги лежали выкорчеванные с корнями деревья старого колхозного сада, по всему видно, ровесника чернобыльских событий. Пришло его время. Наверняка ему на смену здесь посадят новый молодой сад.
Галина ЧИРУК
Фото Федора ПРОКОПОВА
