10 ноября многие ветераны правоохранительных органов Бобруйска отмечают как День советской милиции. В их числе — бывший зам. начальника Следственного отдела Бобруйска Владимир Винокурцев, который два десятка лет служил закону и столько же лет назад определил в шкаф свой подполковничий китель. В гостях у нашего собеседника в доме на Социалке мы говорили о буднях следствия конца минувшего века, о тех, с кем приходилось бороться, и о тех, кто был и остается надежным тылом.
Фельдшер меняет профессию
О профессии следователя Владимир Винокурцев с детства не мечтал, о чем свидетельствует его первый диплом. На вопрос, почему 22‑летний фельдшер после демобилизации решил кардинально сменить профессию, Владимир Николаевич отвечает: служба в армии сыграла свою роль. «С 1968 по 1970‑й служил в Чехословакии в танковом полку. Пражская весна, смещение лидеров, реформы… Нам, советским солдатам, говорили, что мы исполняем интернациональный долг. Чехи же считали нас оккупантами. Все это вызывало массу вопросов».
Так сын офицера, уроженец Таллинна, пройдя конкурс для стажников в восемь человек на место, в 1971 году стал студентом юрфака БГУ. Как-то идеолог факультета Винокурцев пришел проверить деятельность комсорга Людмилы, которая училась курсом младше. Проверил. Да так, что вот уже 43 года вместе. По распределению оба попали в родной для Людмилы Бобруйск: он — следователем в ГОВД, она — адвокатом в юридическую контору.
Разные точки зрения
— Ошибаетесь, если считаете, что мы друг другу в работе помогали, — говорит Людмила Ивановна, которая до сих пор занимается адвокатской деятельностью. — Родственные связи при ведении дел не допускаются. А консультации по каким-либо правовым вопросам, к примеру, по квалификации преступлений, порой заканчивались общением на повышенных тонах: следствие и адвокатура имеют полярные точки зрения на оценку доказательств по делу. У Володи одни задачи, у меня — другие. Мы старались работу оставлять на работе.
Зато супруга-юрист всегда с пониманием относилась к тому, что отца семейства порой сутками не бывало дома.
Дело было в гостинице…
Владимир Николаевич вспоминает первое дежурство, когда обэхээсники в гостинице «Бобруйск» повязали подозреваемого в мошенничестве гражданина.
— Хрусталь, кримпленовые костюмы, шифер — эти дефициты он предлагал к продаже. В райпо разных городов страны этот презентабельного вида мужчина представлялся ревизором облпотребсоюза. За коробку конфет брал у сотрудниц чистые бланки товарно-транспортных накладных, которые заполнял по своему усмотрению. Выписывал товар, брал под реализацию и сматывался. Раскручивая дело, мы нашли потерпевших, с которыми проводили очные ставки. Провели экспертизы, в том числе почерковедческие, и вывели-таки предприимчивого красавца на чистую воду. Прижатый уликами, обвиняемый вынужден был признать вину.
Еще был случай в том же бобруйском отеле в конце 70‑х, когда там задержали акробата-силача, который в составе литовского цирка прибыл в наш город с гастролями. Изрядно подвыпивший атлет решил проучить свою супругу — заслуженную артистку, которая вдвое мельче его. По иронии судьбы в эти дни в городе проходил форум прокурорских работников, один из которых зашел в номер, чтобы прекратить разборки. Тот попытался размять кулаки на представителе закона, но не рассчитал силы и выбил дверь вместе с косяком. Как выяснилось, арестованный циркач еще и в армянском ресторане графином кого-то по голове «погладил».
Человек в вагоне
Не мог не рассказать ветеран следствия о любопытном деле начала 80‑х годов, где фигурировали жигулевские покрышки бобруйского производства, таинственным образом исчезавшие из опломбированных вагонов по пути в Тольятти.
— Порой недостача составляла 100–200 колес — притом, что пломбы оставались целыми. В процессе расследования мы накрыли группу в составе около десятка человек: складские работники шинного комбината, грузчики ж/д, машинист тепловоза. Схема была четко отработана. После загрузки продукции в вагоне, люк которого закрывался изнутри балками, оставался человек. А на некотором расстоянии от станции «Шинная» уже ждала машина, «ловившая» резину. Порой колеса выбрасывали у газонаполнительных станций в канализационные люки, вдоль железнодорожного полотна. Никто из задержанных не сознавался, что был участником этой слаженной операции. Но в числе улик были черные ящики, которые мы отправили на расшифровку в Минск. Все действия, время движения, остановок поставили точку в деле. После, кстати, когда мы внесли соответствующее представление, верхние люки в составах стали заваривать.
Приходилось ли в процессе служебной деятельности применять оружие? На этот вопрос подполковник Винокурцев отвечает: оружие — нет, а вот табуретка как-то спасла от увечья. Заехав на семейный скандал на Форштадте, страж порядка только успел открыть дверь, как увидел движущегося на него разъяренного бородача с топором. «Стоявшей рядом табуреткой малость обезвредил агрессора — в пределах самообороны».
Кто стоял у руля
Владимир Николаевич считает огромным плюсом появление Следственного комитета как самостоятельной структуры.
— Условия работы нынешних следователей не идут в сравнение с теми, что были несколько десятилетий назад. Техническая оснащенность сейчас на высоте. А у нас долгое время и здания-то своего не было. Куча уголовных дело в производстве, а мы раз шесть переезжали. Ни о какой генетической экспертизе речи не велось. Но главное в нашем деле — глубокий анализ и слаженность действий.
С теплотой подполковник Винокурцев вспоминает тех, кто сыграл свою роль в его становлении как следователя. Толковые советы давали Александр Казусенок, Владимир Бакуль, Александр Щуцкий, Леонид Зуевский, Николай Дигалев. Когда в 1995 году вышел на пенсию, у руля бобруйского следствия в разные годы становились профессионалы, которых Владимир Николаевич считает своими продолжателями: Григорий Воробьев, Владимир Каминский, Иван Новицкий, Григорий Иванов, Геннадий Мирончиков. В 1981‑м, когда в Бобруйске образовалось УВД, старший следователь Винокурцев возглавил следственное отделение Первомайского РОВД. Отслужив в этом качестве восемь лет, был назначен заместителем начальника Следственного отдела Бобруйска. Выйдя в запас, три года работал юрисконсультом в управлении торговли горисполкома. 12 лет — в службе безопасности ОАО «Белшина».
Третий диплом
Что касается медицинских навыков, они не раз помогали в работе, да и просто в жизни. Владимир Николаевич нередко безошибочно определял версию случившегося при осмотре места происшествия, причины гибели. От смерти спасать приходилось даже бандитов.
Да и сейчас Владимир Винокурцев не сидит без дела. Два года назад, в 65 лет получил еще один диплом — массажиста. Увлечение молодости — дайвинг — не оставляет. На даче в Соломенке успевает не только образцовый сад-огород содержать, но и порыбачить с сыновьями Андреем и Павлом, внуками Антоном и Андреем, которых держит в строгости. Не забывает дарить теплые слова дочери Ирине и внучке Алисии. И, конечно, бесконечно благодарен за понимание своей избраннице Людмиле Николаевне.
На прощание супруги Винокурцевы дают совет молодым: «Семья будет крепкой, когда в ней нет главных, когда оба слышат друг друга».
Инна БОГДАНОВИЧ
Фото Виктора ШЕЙКИНА
и из архива героя статьи
