Бобруйск включается в борьбу с тунеядцами.
Русский поэт в изгнании, нобелевский лауреат Иосиф Бродский, находясь в эмиграции, часто вспоминал об этом факте своей биографии: в январе 1964 года милиция тогдашнего Ленинграда арестовала его по обвинению в тунеядстве. А спустя месяц «самый гуманный суд в мире» присудил поэту пять лет исправительных работ в заполярной тьмутаракани. За всю новейшую историю это было самое громкое дело, связанное с тунеядством. Не знаю, как насчет нобелевской премии, но в будущем нас наверняка ждет немало интересных историй, связанных с этой формой общественного нигилизма: в Беларуси началась борьба с тунеядством. Бобруйск не остается в стороне.
Уже сейчас ряд городских служб занят поиском неработающих граждан. Ищут от школьных журналов до медицинских карт. Данные будут направлены в управление по труду, занятости и социальной защите Бобруйского горисполкома. Начальник управления Н. А. Казакова к этому готова.
— Наталья Адамовна, давайте определимся, какая категория граждан попадает под определение «тунеядец»?
— В социальном плане — это люди, которые не работают и не хотят работать. Соответственно, и налоги не платят. Думаю, есть смысл говорить о человеке как о тунеядце, если он не работает год и больше. Подчеркиваю, официально не работает. Так что к этой категории вполне можно отнести людей, которые заняты незаконным промыслом: незарегистрированная автомастерская или ремонт квартир без открытия ИП… При этом их дети ходят в наши школы, которые содержатся в том числе и на наши с вами налоги, пользуются услугами поликлиник, ездят по дорогам, отремонтированным на бюджетные средства.
— Наверняка списки уже составляются...
— Согласно поручению губернатора области списки должны быть готовы к 1 декабря этого года. Как мы их будем составлять? За основу возьмем перечень лиц, состоящих на профилактическом учете в милиции. Это могут быть люди, совершившие правонарушение или вернувшиеся из мест лишения свободы, но не нашедшие работы. Свой учет есть в органах образования. Там собраны данные о семьях, находящихся в социально опасном положении. Как правило, в таких семьях родители не работают. И третий источник — ЖКХ. У коммунальщиков есть данные по неплательщикам за квартиру и коммунальные услуги. Особо хотела бы отметить людей, занимающихся ремесленной деятельностью. Тут и уличные художники, и репетиторы, и лица, оказывающие какие-то разовые услуги. Если они зарегистрированы в налоговых органах, то к ним вопросов нет. Если же нет, то и с ними мы будем работать.
— Ну хорошо. Допустим, потенциальные тунеядцы выявлены, их списки у вас перед глазами. И что дальше?
— Не знаю. Говорю откровенно. Четкой правовой базы пока нет. Возможно, к 1 января 2015 года она появится. Может, это декрет какой-либо будет или указ. Случайность или нет, но как только началась эта кампания, у нас резко возросло количество людей, пожелавших стать на учет. Если раньше регистрировались по 10–15 человек в день, то сейчас можно говорить о 30. Причем идут те, кто долгое время официально не работал.
— Не оттого ли люди не хотят официально трудиться, что их не устраивает размер заработной платы?
— Соотношение производительности труда и заработной платы никто не отменял. И если продукция реализуется ни шатко ни валко, то откуда взяться высокой зарплате? Поэтому и необходима модернизация производства.
— Парадокс кампании по борьбе с тунеядцами: с одной стороны — требование об официальном трудоустройстве, с другой — об оптимизации численности персонала, то бишь о сокращении. Где логика?
— Поэтому и сокращается количество вакансий. С точки зрения математики это выглядит так: берем общее число безработных и делим на количество вакансий. Если по области результат находится в пределах 0,5, то в Бобруйске — 0,8. А бывает и за единицу выходим. То есть число желающих найти работу примерно равняется количеству предлагаемых рабочих мест. Предприятия обязаны нам предоставлять сведения о вакансиях, если в течение двух недель они их не заполнили. Касается это и частных предприятий, и государственных.
— Каждое утро вы идете на работу мимо группы людей, стоящих на перекрестке улиц Гоголя и Урицкого. Здоровые и вполне трудоспособные граждане предлагают свои услуги в качестве рабочей силы. Разумеется, без уплаты всяких там налогов. Они попадают под определение «тунеядцы»?
— Тот факт, что они работают и не делают никаких отчислений, уже о многом говорит. Думаю, когда появится необходимая правовая база, соответствующие вопросы этим людям будут заданы.
* * *
Начальник отдела управления персоналом ОАО «Славянка» Татьяна Николаевна Казакова уже готова включиться в предстоящую кампанию по борьбе с тунеядцами: опыт общения с «неблагонадежным» контингентом наработан...
— Сегодня на предприятии трудятся десять работниц из числа «обязанных лиц». То есть тех, кто должен оплачивать расходы на содержание ребенка по Декрету № 18. Хотя «трудятся» — это громко сказано. Из десяти только двое ходят на работу без прогулов. А прогуливают, потому что «срываются». Думаю, не надо объяснять смысл этого слова. Хотя если не пьют, то работают нормально. Работала у нас женщина по имени Алла. Поначалу тоже были проблемы, могла неделями не появляться на работе. А потом посадили ее сожителя, и… Аллу стало не узнать. Посветлела, похорошела, на работу приходила с удовольствием. Но, на беду, вернулся сожитель, и она снова взялась за старое… И — печальный итог: лишение свободы. Больше всего мы боимся женщин, употребляющих наркотики. Это действительно страшно. Бороться с тунеядством, конечно, надо, но если человек не поймет, что труд ему необходим так же, как воздух, — результата не будет.
* * *
Надеяться на то, что «граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы», напевая «Марш энтузиастов», двинутся к своим рабочим местам, не приходится. Грамотно мотивировать необходимость трудоустройства в большинстве случаев придется с помощью милиции. Она имеет в этом большой опыт. Несколько лет как действует Декрет № 18, обязывающий нерадивых мам и пап ходить на работу, дабы покрыть расходы, что несет государство по воспитанию и содержанию их чад. Этот документ, скорее всего, и будет принят за основу. Если не он сам, то методы его практической реализации. Так считает старший инспектор инспекции по делам несовершеннолетних УВД Бобруйского горисполкома Екатерина Игоревна Чиграй.
— Ни в Административном, ни в Уголовном кодексе нет такого понятия — «тунеядство». Зато есть категория «обязанные лица». То есть граждане, либо уже лишенные родительских прав, либо те, в отношении которых вынесены постановления о лишении. Как правило, это люди, злоупотребляющие спиртным или наркосодержащими препаратами. В ближайшем будущем к ним, возможно, добавятся люди, не имеющие постоянного заработка и не желающие его иметь. К тем, кто ездит на заработки в Россию и чьи дети при этом содержатся в надлежащих условиях, у нас вопросов нет. Почему мы должны нарушать гармонию семейных отношений людей, которые ни разу не привлекались к ответственности? Не о них сейчас речь. Катализатором борьбы с тунеядством, по моему мнению, стало нежелание отдельных обязанных лиц работать. Чтобы заставить их трудиться, расходуются колоссальные ресурсы. Людские и материальные. А что на выходе? Милиционер приводит нерадивую мать буквально за руку на рабочее место, а она через полчаса уходит. Такие случаи сплошь и рядом. Поэтому ужесточение мер в данном случае полностью оправданно. За время действия Декрета № 18 шестидесяти процентам семей, находившимся в зоне социального риска, были возвращены дети. На сегодня в городе 339 граждан, состоящих на учете как обязанные лица. Женщины лидируют. Просто потому, что много матерей-одиночек.
* * *
А что по ту сторону борьбы? С «антисоциальными элементами» все с большего ясно. Но в армию тунеядцев рискуют быть записаны и вполне добропорядочные граждане. Такие, как бобруйчанин Юрий. Фамилию оставим за скобками. В свои 26 он успел сменить не одно место работы. Ему слово.
— Четыре года назад я окончил наш БГЭУ. Посмотрел объявления о трудоустройстве — везде нужны люди с опытом работы. А где его взять вчерашнему студенту? Устроился в магазин известной сети салонов сотовой связи. Зарплаты как таковой не было. Все деньги шли только с продаж телефонов. На дворе был 2011 год. Ну, вы помните этот год — девальвация, кризис, рост цен. В общем, пришлось искать более оплачиваемую работу. Поехал в столицу. Там устроился на склад крупной торговой сети. Пообещали шесть с половиной миллионов. Работа оказалась непростая, но я не жаловался, работал. Каково же было мое удивление, когда в расчетном увидел сумму в два раза меньше обещанной. Махнул рукой и вернулся в Бобруйск. Довольствуюсь случайными заработками. А вообще, я считаю, что государству стоит пересмотреть образовательную политику. Ведь сколько бухгалтеров, экономистов, маркетологов выходит ежегодно! И кому они нужны? Без опыта-то работы. …Той самой, за отсутствие которой теперь еще и «привлекать» будут.
* * *
Предсказывать результат предстоящей кампании по искоренению тунеядства пока рано. Правовая база под нее еще появится. Поэтому есть время, чтобы найти себе работу. По уму, душе и кошельку. И место, где эти три слагаемых дадут нужную сумму.
Дмитрий СУСЛОВ
Фото Виктора ШЕЙКИНА
