Кажется, бобруйчане постарше избегают Бобруйской крепости. Уж слишком безрадостно наблюдать, как она разрушается прямо на глазах.
Что касается форта Фридриха-Вильгельма, что располагается на отшибе, за Бобруйкой, — туда и турист не всякий дойдет. Но вот недавно пришлось сопровождать одну дотошную гостью города в походе на форт. Переулок Переездный, капитальнейший забор из силикатного кирпича — на железных воротах написано «Продается». Из-за забора выглядывает… крепостное укрепление, целехонькое, без единого выпавшего кирпичика. Казематированный люнет, как гласит гугл-карта. Калитку открывает Олег Евгеньевич Большов и рассказывает новейшую историю этого фрагмента самой главной городской достопримечательности.
О. Е. Большов во внутреннем дворике люнета
Наварка колес
Первый частный владелец люнета купил его у государства в 1996 году под свой бизнес — реставрацию шин. Это называлось «наварка колес». К тому времени здание успело пострадать от добытчиков старинных кирпичей. Владелец привел постройку в порядок и открыл мастерскую. Самым важным нововведением была прокладка мощного электрокабеля — его протянули под жд-путями. Однако через пару лет начались проблемы с сырьем и дело захирело. У сына первого владельца в 2000 году здание купила мать Олега Евгеньевича, тоже в бизнес-целях.
Завитки законодательства
Около трех лет ушло на приспособление здания и прилегающей территории под новые нужды. Построили забор вокруг участка, укрепили фундамент люнета и удалили грунт, которым была засыпана крепостная постройка. Со стороны здания, что смотрит в сторону Бобруйки, стена была закопана приблизительно на метр глубины, с противоположной — на три-четыре метра. Однако запланированный автосервис запустить не удалось. Была мысль перевести люнет в жилой фонд — но законодательству это практически невозможно.
…Надо отметить: когда бастион приобретался в собственность, он не имел статуса историко-культурной ценности. Этот статус был присвоен Бобруйской крепости в 2005 году. Последующие семь лет собственники подобной недвижимости были освобождены от налога и платы за аренду земли. А затем «историческая недвижимость» была поделена на категории — и наша крепость в «льготники» уже не попала.
Строительство будущего форта Фридриха-Вильгельма было начато в 1818 году. Считается, что своим именем форт обязан прусскому королю Фридриху-Вильгельму, брату жены императора Николая I, и создан по его совету. В 1825 году строительство было закончено. По прямому назначению форт не использовался. Уже в 1826 году тут появились первые заключенные, крепость стала тюрьмой. Во время польской и немецкой оккупации здесь находились концентрационные лагеря.
Сколько это стоит
Сейчас экзотическая собственность используется как дача — пожарить шашлыки и выгулять собаку. Около тысячи долларов в год уходит на текущий ремонт и различные выплаты государству. Несколько лет назад люнет выставили на продажу. Цена в 15 тысяч долларов в эквиваленте не заинтересовала никого, ценник в 12 тысяч показался более привлекательным. Однако, проконсультировавшись с владельцами, люди не решались на покупку. «Это как большой чемодан без ручки. Как бы собственность — но руки связаны. Тут могло бы разместиться какое-то энергоемкое производство — но кто же по нынешним временам решится?», — рассуждает Олег Большов, защитник Бобруйской крепости поневоле.
Очень личная история
Олег Евгеньевич знаком с жителями форта Фридриха-Вильгельма. Говорит, все они знают историю форта. Он и сам задается вопросами краеведческого плана — правда, удовлетворительных ответов пока не находит. Например, почему кирпич в форте Фридриха-Вильгельма хуже по качеству, чем в основной части крепости? Как без производственной базы, без квалифицированных работников так быстро возвели первую очередь крепости? Где нашли и, главное, как затащили на место стройки эти 200–500‑килограммовые валуны, что лежат в основании крепостных построек? Куда ведет заложенное кирпичом «окошко» в его собственном подвале — неужели подземный ход?
…«Иногда в калитку стучатся люди: блогеры, путешественники. Я разрешаю зайти, осмотреть люнет — не считаю, что это только мое, а другие — не ходи», — говорит Олег Евгеньевич. И правда. Кирпичи — в собственности, а история — общая.
Анна СЕМЕНОВА
Фото автора
