В конце прошлого года на всех ведущих телеканалах, во всех центральных газетах репортеры знакомили нас с хроникой текущих событий из Пензенской области, где около тридцати человек укрылись в подземной пещере близ села Никольское и стали ждать конца света, который, по их мнению, должен вот-вот наступить.
Однако жизнь затворников не отличалась разнообразием. А принятое властями решение не штурмовать пещеру и вовсе свело информационные поводы к нулю. Месяца три-четыре о Никольском не было слышно вообще ничего. И вдруг – как прорвало: о затворниках снова говорят на всех телеканалах и пишут в газетах.
Хотя, почему – «как»? Прорвало на самом деле – и не на шутку: 28 марта из-за паводковых вод обрушилась часть пещерных сводов. После этого на поверхность земли вышли семь женщин. Свое затворничество вчерашние жительницы подземелья продолжили в доме местного наставника. Оставшиеся 28 человек, в том числе четверо детей, перебрались в уцелевшую часть пещеры. Однако 1 апреля, после нового обвала, пещеру покинули еще 14 затворников.
За событиями в Никольском бобруйчане следят с особым вниманием. Ведь среди 12 граждан Беларуси, находящихся в «пензенском затворе», есть две жительницы нашего города – Евдокия Лаврентьевна Попова и Ольга Васильевна Карпович. О возможных причинах, которые заставили этих пожилых женщин бросить все и податься следом за «мессией» Петром Кузнецовым (который, кстати, успел побывать и в Бобруйске), мы писали в декабре прошлого года. Сегодня же пытаемся выяснить, нет ли каких известий от наших бабушек? Вышли они на поверхность вместе с другими женщинами или продолжают оставаться под землей? А может, они уже позвонили своим близким?
– Увы, я знаю столько же, сколько и вы, – тяжело вздыхает Сергей Карпович, сын Ольги Васильевны. – Все новости узнаю по телевизору. Мать пока не звонила и никакой весточки о себе не подала.
Семья Ольги Васильевны – а кроме сына Сергея, это еще и дочь Светлана, и внуки, и другие близкие люди, – тяжело переживает случившееся. Горечь от того, что семью покинул родной человек, гнетущая неизвестность, – а как там она? здорова ли? – плюс человеческое непонимание.
– Сестра работает на заводе, так, говорит, хожу и глаз не могу поднять, – рассказывает Сергей. – За спиной шушукаются, обсуждают.
Крепкий мужчина, бывший сотрудник МЧС, он жалеет об одном: что не вышвырнул в свое время из дома матери этого самого Петра Кузнецова.
– Я его хорошо помню, он был здесь прошлой весной... Да если б я знал тогда, что это за человек и чем все обернется!
Ближе к Пасхе Сергей вместе с сыном Кириллом собирается ехать в Никольское и забирать оттуда Ольгу Васильевну. Настроен он решительно:
– Говорят, сами сектанты не дают друг другу встречаться с родственниками. Из Брестской области мужчина туда ездил, так его даже на порог не пустили. Но я постараюсь сделать все возможное, чтобы мать уехала с нами.
Дом другой «пензенской затворницы», Евдокии Поповой, сегодня пустует. По осени в нем еще жили квартиранты, но потом съехали и они. За домом присматривают соседи, раз-другой в неделю приезжает дочка Людмила. Мы попытались с ней связаться. Трубку поднял мужчина.
– Нет, наша бабушка не звонила, и где она сейчас, мы не знаем, – коротко ответил он и повесил трубку.
Валерий Лутов, сосед Евдокии Лаврентьевны, до сих пор не может объяснить себе мотивы ее поступка.
– I чаго чэрцi туды панеслi? – недоумевает он. Валерий Адамович надеется, что соседка скоро вернется домой – живой и здоровой: «Павылазяць яны ўсе з-пад зямлi ды параз’едуцца, хто куды. Што там рабiць, у той Пензе?»
Надежды Валерия Адамовича разделяем и мы. Говорят, сегодня среди затворников появился новый авторитет: функции «мессии под землей» взял на себя некий Виталий Недогон. Он же якобы и установил окончательное время выхода затворников на поверхность: 28 апреля в пять часов утра. Ждать осталось совсем недолго.
Дмитрий РАСТАЕВ
