У Икара ничего не вышло. Оплавившиеся крылья из воска и перьев не в счет. Но это всего лишь миф. А в реальности люди и не думали терять надежду научиться «летать, как птицы». Для некоторых эта идея стала настолько принципиальной, что был изобретен самолет. Все остальное, связанное с полетом, тоже приходилось изобретать: приборы, двигатели, системы управления, связь, аэропорты… Кроме того, человеку пришлось сделать великое множество научных открытий, позволивших вдохнуть жизнь в эти изобретения. Вставал вопрос: лезть или не лезть в консервную банку с крыльями, напичканную техникой, ради того, чтобы состоялось, пусть короткое, но свидание с небом, чтобы искупаться в его лазурной нежности. Стоит ли оно того? Стоит!
Пожалуй, никакая другая область деятельности человека не требовала столько ума и души, как обретение способности летать. Хотя было бы кощунством назвать консервными банками, к примеру, даже не самые современные для 21-го столетия одиночные планеры «янтарь», на которых как раз сейчас летают спортсмены, съехавшиеся на республиканские соревнования, проходящие на базе аэроклуба в Сычково. Эти белые, как облака, и даже на вид легкие (всего-то 250 килограммов) воздушные суда польского производства переправляли по полю аэроклуба на место взлета не только при помощи уазика. С этой задачей без затруднений справился «Мерседес»: отец одного из спортсменов решил «подмогнуть» своему чаду.
Но «янтари» — это для перворазрядников и мастеров спорта. Для спортсменов второго разряда нечто попроще — двухместные «Бланики» (в переводе с чешского «аисты»). Они тяжелее на 47 килограммов. Отличаются от польских собратьев и по аэродинамическим качествам: «Бланик» с километровой высоты в спокойной атмосфере может пролететь 28 километров, «янтарь» — 38–40. Но и это сегодня далеко не предел. Самые лучшие планеры в тех же условиях пролетают все 70.
Чемпионат республики по планерному спорту открылся под Бобруйском 25-го июля. Продлится он до 5 августа. «Коммерческий курьер» побывал в Сычково в пятницу, в первый день полетов, когда планеры выставлялись на поле согласно жеребьевке «кто за кем» взлетает, чтобы подняться в воздух. Но лишь при условии: погода будет благоприятствовать, в идеале это значит — безветренно и облачно.
Как по небу на глаз определить летную погоду? «Вот видите там кучевые облака, — щурясь от солнца, показывает ввысь Алексей Сырокваша, заместитель главного судьи соревнований. — Чем они красивее, тем лучше. Нужно, чтобы были кругленькие и снизу с темным основанием. Нижняя кромка облаков — чем выше, тем лучше. В наших широтах возможно до 2500 метров. 1000 метров — это слабенькая погода, при которой планерист сможет лететь с интервалом от 500 до 1000 километров над землей. Потому что планеры поворачивают на снижении — в них мотора нет», — продолжает охотно просвещать корреспондентов Алексей Тимофеевич, между прочим, опытный летчик, мастер спорта по планерному спорту, неоднократный чемпион Республики Беларусь, а нынче сотрудник аэроклуба с загадочной для непосвященного должностью — техник по объективному контролю.
Выброс адреналина в кровь, и всего три-четыре минуты тишины под куполом парашюта — это не про них. Слишком мало времени для полноценного наслаждения процессом. В «Аннушках» (так любовно называют летчики самолет АН-24) радует глаз окружающий пейзаж, но без наушников трепещут от напряжения рычащего мотора все органы слуха. В то время как на планере можно парить в восходящих потоках в свое удовольствие. В Беларуси для таких влюбленных в небо есть две обители по числу планерных аэроклубов: в Рогачеве и Бобруйске. Причем бобруйский клуб — центральный, в первую очередь по технической оснащенности.
Республиканские соревнования раньше проводились ежегодно. Но в течение последних пяти лет по разным причинам не могли состояться. В прошлом году не позволила погода: август был дождливый. Соревнования перенесли на осень. «А в сентябре солнце греет мало, восходящие потоки слабые, — рассказывает начальник аэроклуба Александр Кудрицкий. — В конце концов, соревнования отменили… А сегодня, судя по тому, как облачка стали «вспыхивать», есть надежда. Но по прогнозу особо благоприятных условий ожидать не приходится. Поэтому на сегодня минимальный маршрут — 161 километр».
В чемпионате принимают участие 12 спортсменов со всей Беларуси: шестеро бобруйчан, трое минчан и трое рогачевцев. Люди разных профессий. Молодежь и опытные мужчины «за 40». Один бобруйчанин — курсант калужского авиационного летного училища, будущий летчик-инструктор.
В соревнованиях такого ранга участвуют спортсмены, имеющие разряд не ниже второго. С «летным стажем» — не менее трех лет (это 70 и более летных часов). Для сравнения: третий разряд присваивается планеристу, который смог самостоятельно пролететь на планере. Второй — если «прошел» 100 километров. Первый разряд уже предполагает выполнение нормативов: 100 километров при скорости 60 км в час или 200 километров без фиксированной скорости.
Главная цель участия — выполнить норматив, повысить спортивную квалификацию. На все про все два часа стартового времени и право на три подъема. Но опять же, все зависит от погоды: не будет ее, не будет полетов, а значит и возможности доказать свою компетентность. Самое благоприятное время для планеристов — вторая половина мая, июнь. Но в июне в аэроклуб приезжают «поупражняться» курсанты из военной академии.
Зашумели моторы самолетов «Вильга-35А», ожили, закрутились винты. Начальник аэроклуба зашагал в сторону СКП (стартово-командный пункт), он чем-то похож на грузовой автомобиль, только со «вторым этажом» в виде смотровой будки, уймой техники и водруженными на крышу антеннами. Отсюда осуществляется управление полетами, связь с летчиками.
На земле остаются также судьи, наблюдатели с ТЗК (труба зенитно-командирская — чтобы высматривая номер планера, контролировать, кто стартует) и просто восторженные зеваки, вроде нас. Хотя последним понять, что происходит там, в небе, тяжело. Ну подняли «Вильги» планеры. Ну навернули пару кругов над полем. Ну отцепили планеры в свободный полет. И что?! Если даже разглядеть толком воздушные суда не удается. Стоишь посреди поля, задрав голову вверх, высматривая парящие в небе планеры, размерами уже смахивающие на пролетающих птиц, топчешься на месте, чтобы не упасть, то и дело набирая в босоножки очередную порцию дождевой воды (ночью прошел дождь). Так и стоишь под небом, не в силах оторвать взгляд, ощущаешь себя какой-то букашкой и ловишь отрывки фраз вокруг, вслушиваешься в переговоры по радиосвязи. «через 20 минут открывайте стартовую линию», — слышится спокойный, сильный голос Александра Кудрицкого.
Планеры набирают высоту, ждут открытия старта. Внизу, на земле, расстилают посадочные знаки: знак ограничения посадки, стрела (показывает направление ветра: посадка всегда производится против него, чтобы уменьшить скорость), ворота (место остановки).
На подобные соревнования не собираются трибуны зрителей. Зрелищем происходящее назвать трудно. Да и трибун как таковых на территории аэроклуба не предусмотрено. А может и правильно. Ведь любой день, несмотря на все надежды, может оказаться «пробным» — с небесной канцелярией не договоришься. «Хороший поток — до пяти метров, а сейчас до одного…», «Может костер зажечь? Ха-ха…», «А толку, если солнца нет и земля сырая?..», «Нет, никто сегодня на маршрут не уйдет…», «С 800 метров редко когда можно…» — говорили на земле.
Планером управляют, как самолетом: в воздухе им можно рулить во всех направлениях и летать хоть 10 часов без посадки. Попытки установить мировой рекорд закончились однажды после 55 часов в воздухе: это уже была борьба со сном. А вот мировой рекорд высоты полета на планере существует — 15 тысяч километров. Но это в скафандре. «Кайф» уже не тот. В таких высоких слоях атмосферы не просто холодина и дышать нечем. Начиная с 13 тысяч километров над землей давление такое, что при 36 градусах вода закипает, а значит и человеческая кровь… Не спешите падать в обморок от нарисовавшейся картинки: в наших широтах повторение таких рекордов все равно невозможно. Есть на планете места с более подходящими условиями: горы, возле которых образуются мощные волновые потоки, теплые края. На белорусских просторах редко когда можно выше двух тысяч километров подняться, тогда как в Австралии стандарт — 2,5–4 тысячи.
Стартовать спортсмен должен в течение двух часов после подъема в воздух. Каждый планерист сам выбирает высоту, стартует, проходит две-три поворотные точки и финиширует. Очки начисляются за правильность прохождения дистанции и за скорость.
Фиксация поворотных точек осуществляется при помощи фотоаппарата, который прикреплен к каждому планеру с левого борта. Когда планер заходит на поворотный пункт, он кренится, и край крыла указывает на точку съемки. Фотографии проявляются. По специальной формуле насчитываются очки. Максимум — 1000 за упражнение на маршруте в 250 километров. При маршруте в 161 километр — максимум 600 очков.
На «треугольнике» от 100 до 200 километров скорость на «мастера» — 90 километров в час, на «кандидата в мастера» — 80, на первый разряд — 60. Таковы нормативы.
Задания на каждый день разные. Их сложность зависит от погоды. Для того чтобы засчитались соревнования, нужно разыграть минимум три упражнения. За пятницу и субботу удалось разыграть два. У победителей — 104 и 125 очков.
Добиться встречи с небом простому человеку не так-то просто. Во-первых, план ежегодного набора планеристов-новичков — всего несколько человек. Во-вторых, возраст — от 16 до 23 лет. Причем если раньше все это было условно, то сейчас данные о количестве спортсменов, спортивном разряде и возрасте тщательно проверяются. Начальник аэроклуба с плохо скрываемым неудовольствием замечает: мол, набирать предписано только молодежь, а всем желающим нельзя, тогда как заграницей, в той же Польше, — плати деньги и летай, пусть тебе хоть 60.
Зато в сентябре аэроклуб все же надеется получить лицензию на обзорные полеты и прыжки с парашютом, чтобы любой желающий мог, заплатив энную сумму, после четырехчасового инструктажа сигануть в небо.
У всех сотрудников аэроклуба и у спортсменов, сюда приезжающих, есть что-то общее. У них ясные взгляды, простор в душе и светящееся вокруг каждого невидимым ореолом ощущение свободы. Той, которую возвращает им небо. А оно выше, чем раздражение и досада, злоба и страх, оно, как дом, куда всегда хочется вернуться и где ты всегда счастлив. Так это или иначе, каждый решает сам, но одно известно точно: то, во что человек верит, по мнению философов, становится его реальностью.
Евгения КОРКИЯЙНЕН
Фото М. КЛИМОВИЧА
