Нет у улицы начала, нет у улицы конца… К такому неожиданному выводу пришли мы после недавней прогулки по Ванцетти. И не потому, что улица эта особо закольцованная. Протянулась она вполне себе вольно и размашисто на без малого пять километров — от переулка Переездный и развилки с улицей Кирова до 1-го переулка Нахимова в глусском направлении.
Последний отрезок улицы, плавно переходящий в глусское шоссе, буквально ошеломил нас своей нумерацией, когда вдоль дороги вдруг появились дома с номерами 3-в, 5, 19, следующие после чисел, перешагнувших седьмой десяток… Впрочем, разгадкой таинственной нумерации займемся мы этим как-нибудь в другой раз. А сегодня попытаемся проследить другое направление истории улицы.
Итальянские анархисты в Бобруйске
Итак, изначально улица величалась Глусской, потому что дорога вела на Глуск.
В 20-е годы ХХ века Глусскую официально переименовали в Ванцетти, почтив память итальянского анархиста Бартоломео Ванцетти, казненного в США на электрическом стуле в августе 1927 года вместе с его соратником по движению за права рабочих Никола Сакко. Кстати, улице Сакко также нашлось место на карте Бобруйска. Как и в жизни у товарищей по борьбе — неподалеку от улицы Ванцетти.
Как могло случиться, что в молодом Советском Союзе именами иностранных анархистов называли улицы? Все просто. Несмотря на то, что во второй половине 1920-х в СССР против анархистов разворачивались репрессивные акции, советское руководство решило сделать исключение для Сакко и Ванцетти, как несправедливо обвиненных пролетариев, революционеров и прогрессивных деятелей. И по СССР прокатилась мода называть улицы в разных городах именами Сакко и Ванцетти.
В годы оккупации в связи с тем, что немцы не разделяли уважения к памяти итальянских анархистов, улица Ванцетти была переименована в Лагерную.
Бобруйский дулаг
На территории Бобруйска фашисты устроили четыре концентрационных лагеря с восемью филиалами и отделениями. Один из таких пересыльных лагерей (дулагов) находился за улицей Парковой (на участке от улицы Димитрова до Ванцетти). Это был дулаг № 2. С 1941 по 1944 Лагерная была улицей смерти… Жители окрестных улиц слышали по ночам один общий жуткий стон… Раненых, больных, голодных, умирающих… В книге «Память» написано, что в этих местах вследствие зверского нечеловеческого обращения с советскими военнопленными за весь период оккупации Бобруйска погибли около 20 тысяч человек. По другим данным эта цифра возрастает до 50 тысяч.
За забором - территория бывшего концлагеря
После освобождения Бобруйска улице вернулось прежнее название — Ванцетти.
Мы начинаем свой маршрут у исторических истоков этой улицы, от развилки с Кирова. Паркуем автомобиль у дома № 1 и отправляемся знакомиться с его жильцами. Дом, надо сказать, достаточно необычный, часть подъездов на пять этажей, а два подъезда — шестиэтажка.
— Я живу в этом доме с 1995 года, — рассказывает нам Людмила Брониславовна Павлович. — Связана с этой улицей уже около 25 лет, раньше работала на обувной фабрике. Вот только ничего особенного о прошлом улицы, к сожалению, не знаю. Но обязательно прочитаю в газете «Коммерческий курьер», который покупаю каждую среду.
Людмила Брониславовна Павлович
Спящая красавица
Прохожий, который представился Виктором Михайловичем Лузановым, родом с соседней улицы. С детства жил на Полесской, слышал от старших, что его родную улицу до 60-х годов называли именем Буденного. Знает Виктор Михайлович о существовании в районе улицы Ванцетти дореволюционного кладбища и немецкого концлагеря. Помнит, как в 70-е годы ушедшего века десятилетним мальчишкой вместе с друзьями однажды показывал путь к тому месту минским телевизионщикам, приехавшим в Бобруйск после прокатившихся слухов, что здесь нашли старинные захоронения.
Где это место и как его найти? Поезжайте-ка вы к общежитию и детскому садику, наверняка там вам и расскажут, и покажут, советует наш собеседник.
Редакционный автомобиль тормозит возле общежития коммунальщиков № 15 по адресу Ванцетти, 12. В этом здании расположилась и станция скорой и неотложной медицинской помощи № 2. Увы, никто из повстречавшихся жильцов общежития и вахтер не могут пролить свет на наши вопросы.
Несколько десятков метров по асфальту под золотистыми осенними деревьями — и мы открываем калитку детского сада № 62.
В кабинете заместителя заведующей по основной деятельности Светланы Николаевны Новиковой трехлетняя малышка с мамой оформляют документы в детский сад.
— К нам тут в основном с детьми обращаются, но и на ваши «взрослые» вопросы найдем ответ, — заверяет Светлана Николаевна и приглашает прогуляться по территории, прилегающей к детскому садику.
По ее словам, было это в середине 70-х. По авиагородку, где прошло детство Светланы Николаевны, прокатился слух, что в районе стройки будущего общежития и детского сада рабочие вскрыли старые могилы. Вся любопытная детвора авиагородка рванула смотреть, с ними была и шестиклассница Светлана. Добежали вовремя. В старинном склепе на цепях видели подвешенный гроб, скорее всего, металлический. В нем — молодая красивая девушка в длинном белом платье, с косой, вся в золотых украшениях, цепочка на шее, кольца… Была она как живая! Сохранилось все! Но ненадолго… При доступе свежего воздуха прямо на глазах обступившей толпы девушка в гробу стала темнеть и превращаться в истлевший труп… Позже говорили, что строители сорвали с нее украшения…
Помнит Светлана Николаевна, как на кирпичах старинного склепа рассматривала она с подружками цифру — 1812 год. Тогда и отметила для себя — год войны с Наполеоном. Находили позже строители в этом месте и другие старинные захоронения — кирпичный склеп, в котором был похоронен военный в форме, говорили, что это захоронение какого-то майора…
Сегодня вплотную к забору детского садика примыкает старое военное кладбище, окруженное раскидистыми позолоченными осенью деревьями и больше похожее на парк… У входа на огороженную территорию табличка: «Воинское захоронение начала 19 века — 1941 год». Здесь находится братская могила военнопленных красноармейцев, расстрелянных и замученных белополяками в 1917–1921 годах, могила экипажа летчиков, погибших в 1941-м… Сюда вместе с воспитателями детишки из старших групп приносят цветы на праздник 9 Мая.
Чехословацкий батальон
Знает Светлана Николаевна, что где-то здесь было и захоронение чехословацких солдат…
Прольем немного ясности по поводу чехословаков на бобруйской земле. Обратимся к архивным документам.
Во время Первой мировой войны на территории Российской империи был образован чехословацкий легион. С марта по сентябрь 1917-го Чехословацкий запасной батальон нес службу в Бобруйске. В мае-июле 1917 года подразделения 1-го Чехословацкого запасного полка находились на учебных сборах в Бобруйской крепости. Интересно, что в конце июля 1917 года запасной батальон посетил будущий чехословацкий президент Томаш Гарриг Масарик. Во время визита Масарика в батальоне было около 6000 добровольцев, размещенных в 12 деревянных военных бараках и в большом палаточном лагере вокруг бараков. По разным причинам, 15 легионеров ушли из жизни во время бобруйской дислокации батальона. Их имена известны. Все эти солдаты были похоронены на крепостном военном кладбище. По информации чешской стороны, могилы легионеров оказались на нынешней территории детского сада. Сегодня поднимается вопрос об увековечении памяти солдат Чехословацкого запасного батальона. Вполне возможно, что в скором времени неподалеку от захоронения военнопленных красноармейцев и советских летчиков появится еще один памятный знак.
Светлана Николаевна Новикова
Строго расчерченные четырехугольники мест с захоронениями… Дорожка ведет к памятникам… Здесь похоронены капитан Шубин, судя по надгробию, погибший при исполнении служебных обязанностей в 1940-м, неизвестный летчик, героически сражавшийся в боях в 1941-м. Памятник «красным бойцам, павшим за дело Пролетарской революции» установлен в 10-ю годовщину Октября. Поодаль на одном из сохранившихся надгробий мы с трудом разбираем цифры — 1926 год…
— А напротив, за забором, — Светлана Николаевна показывает в направлении через улицу Ванцетти, — тоже место трагическое. Теперь там территория военторга. А в Великую Отечественную войну были бараки концлагеря для военнопленных…
Обратный ход обувной
Мимо окна автомобиля проплывают девятиэтажки, магазин одежды, «Хозяйственные мелочи», «Никита», «Кiрмаш»… Сразу за перекрестком справа — здание обувной фабрики.
В октябре 1944-го тут была маленькая мастерская индивидуального пошива, к 50-му развернувшаяся в фабрику, отстроенную и прогремевшую на всю республику и не только наградами ВДНХ БССР, переходящим Красным знаменем… Здание предприятия, постепенно нищавшего на протяжении последних двух десятков лет, сегодня сдается в аренду многочисленным коммерческим фирмам и магазинам.
Минуем предприятие по изготовлению памятников, слева на территории бывшего авиагородка виднеется «Евроопт», автошкола «Престиж», к Ванцетти прилегает территория детского садика…
Вот и перпендикуляр улицы Пушкина. Рядом с местом бывшей первой проходной, через которую можно было попасть на закрытую территорию городка, маленький скверик, где в минувшем августе заложена специальная капсула и в 2016-м будет установлен памятный знак ветеранам-авиаторам, неподалеку — стела героям-летчикам «Они взлетали, чтобы победить», здание школы-колледжа искусств, в прошлом всем известного как Дом офицеров.
Полеты в Заполярье и телеграммы из Парижа
Впрочем, вся история авиагородка — это отдельная большая страница славного прошлого авиации и нашего города. С конца мая 1945-го по 1 сентября 1994-го здесь размещался штаб 22-й гвардейской авиадивизии. С бобруйского аэродрома наши авиаторы в 50-е годы поднимались в небо, чтобы сопровождать подводные лодки над Черным, Средиземным и Балтийскими морями, в начале 60-х осваивали аэродромы в Заполярье. Испытывали ядерное оружие на Новой Земле. В 80-е отсюда поднимались в небо для испытаний авиационных ракет в Казахстане. В 88-м и 89-м участвовали в воздушных операциях при выводе войск из Афганистана. И до боли пронзительно, улетая в Россию, прощались с белорусской землей 1 сентября 1994-го…
А в начале прошлого века здесь было лишь поле. В конце 1913-го, перед началом Первой мировой, здесь, на Березинском форштадте, построили мощнейшую на то время в Европе искровую радиостанцию. С помощью «беспроволочного телеграфа» Бобруйская искровая радиостанция держала связь штаба русского Верховного командования с Петроградом через царскосельскую радиостанцию и командованием союзных армий на Западе через Эйфелеву башню в Париже. Радиостанция принимала военные телеграммы из Киева, Одессы, Петрограда и Парижа. Приняла радиостанция и судьбоносную для всех радиограмму о победе революции в Петрограде. Основание мачты располагалось на территории нынешнего авиагородка, а точнее — на месте построенной позднее офицерской гостиницы. Примечательно, что одна из трех металлических двухъярусных оттяжек мачты спускалась к нынешней улице Ванцетти. Сама мачта была разрушена белополяками в 1920 году при отступлении. Благо, при ее падении никто из местных жителей не пострадал. Здесь простиралось чистое поле, но жителей Березинского форштадта напугал страшный удар и сотрясение земли, местные вспоминали, что повылетали даже оконные стекла… Как память о тех давних событиях сегодня осталось лишь здание, перестроенное нынешним отделом районной милиции. В 1911 году оно предназначалось для персонала радиостанции.
Первым делом — качели!
Как такового авиагородка в 20-е годы прошлого века еще не было. Но некоторые факты указывают, что самолеты с Бобруйского аэродрома уже взлетали. Например, российский авиатор Иосиф Башко, кавалер девяти российских орденов и Георгиевского оружия, еще в 1918 году на первом советском самолете, биплане «Илья Муромец-Киевский», поднимался в воздух в Бобруйске. А в книге летчика А. К. Туманского «Полет сквозь годы» упоминается война с белополяками — июль 1920 года. «По имевшимся сведениям, рядом с городом (Бобруйском. — Ред.) базировалась истребительная вражеская часть из 12 самолетов». Правда, история умалчивает, где именно размещались самолеты. В книге того же Туманского есть указания на то, что летчики базировались в Киселевичах. Сохранились архивные документы, свидетельствующие, что в 1924 году в Бобруйске авиаторами проводились тактические учения.
Ну а собственно авиагородок активно начал отстраиваться в 1930–1931 годах. На его территории и сейчас сохранились кирпичные дома, построенные в 31-м и 32-м.
Дома № 44 и 46 по нынешней улице Ванцетти, что за рельсами железой дороги, всегда были вынесены за огороженную территорию городка, тем не менее они — хранители довоенной истории авиаторов.
— У нас в доме остались коммуналки, все трубы еще с 30-х годов, ржавые, все в подъездах рушится и требует ремонта, нет горячей воды, кто-то с тазиками мучается, кто-то живет с бойлером, — делятся своими впечатлениями жильцы дома № 44 Елена Петровна Силивончик и Ольга Геннадьевна Багамья.
По словам Елены Петровны, квартира досталась ей от свекра — он служил в военной части, ремонтировал самолеты, вселился в этот дом еще в 70-е годы прошлого века. Когда-то свекор, Владимир Леонович Силивончик, приложил руку к изготовлению памятника авиаторам, установленному в городке, специальную капсулу для него делал.
— Это хорошо, что праздники авиации стали снова отмечать, — считает наша собеседница. — Ведь было у городка славное прошлое.
Интересуюсь у жителей старого «авиационного» дома: как они относятся к тому, что в Бобруйск могут вернуться российские самолеты?
— Нас больше волнует, когда для детей качели и горки домоуправление сделает, а то во дворе ничего не поменялось с 30-х. Так что самолеты мы не особо ждем, а ждем качели, желательно деревянные, ведь на металлических детям качаться опасно, — высказываются Ольга Геннадьевна Багамья и подошедшая Альбина Ченцова.
По заверению Альбины, мамы двух близняшек Ксюши и Даши, ее дедушка тоже был авиатором. Знает она, что прежде в городке регулярно звенели стекла, когда самолеты взлетали или шли на посадку. Под такой звон выросло несколько поколений.
Старая довоенная школа № 12, в которой в свое время училось большинство ребятни авиагородка, примыкает к дому № 46 на улице Ванцетти, но адрес школы уже — 6-я Линия, 19. Это кирпичное двухэтажное здание было построено в 1936 году. По рассказам старожилов, в годы оккупации здесь хозяйничали немецкие офицеры и солдаты, возможно, размещалась комендатура. Часть школы была приспособлена под солдатскую казарму.
В свое время в этой школе учились композитор Вадим Сажин, многократный чемпион мира по тяжелой атлетике Николай Черняк, кандидат физико-математических наук Игорь Хейдоров, хирург от Бога Валентин Белогуров, ныне покойный. Выпускник школы гвардии капитан Станислав Ферко, исполнявший воинский долг в Чечне, посмертно был награжден орденом «За мужество» II степени.
Слепой музыкант
— Ты где живешь?
— На Скрипочке.
Вопрос и ответ вполне обычный и понятный для бобруйчан… Где находится эта Скрипочка, в Бобруйске знают все. А вот почему именно так называют этот отрезок улицы Ванцетти — известно лишь старожилам…
Да еще учителю истории и обществоведения базовой школы № 7 Ларисе Леонидовне Гаркуше, которая многие годы вместе с учащимися собирала краеведческий материал. Весь район, прилегающий к школе по адресу Сакко, 67, издавна называют Скрипочкой. А когда-то здесь был хутор Темный Брод. Со Скрипочкой связана местная легенда. Помещик, которому принадлежали окрестные земли, слыл тогда большим поклонником музыки и театра. В его доме устраивались званые вечера с концертами, для которых артистов и музыкантов привозили даже из Польши. Один парень из дворовых замечательно играл на скрипке. Он был молод и хорош собой. Не удивительно, что его выделял помещик, приблизил к себе, дорого одевал. Но однажды помещик за что-то разгневался, приказал ослепить дворового и выгнать. С тех пор слепой музыкант поселился в ветхой избушке. В минуты грусти и тоски он так задушевно играл на своей скрипочке, что заслушивалась вся округа. А этот район до сих пор называют Скрипочкой.
Стоит отметить и другое привязавшееся к здешним местам старое название — Лагерная Слободка. Оно связано с гарнизоном Бобруйской крепости, а точнее, полков, принимавших участие в XIX веке в покорении Кавказа, а затем расквартированных в Бобруйске. В районе нынешней улицы Ванцетти непосредственно были летние лагеря трех полков: Абхазского, Имеретинского, Гурийского.
До революции в районе Скрипочки на месте нынешней школы № 7 стояло большое деревянное здание, в котором располагалась канцелярия Имеретинского полка. По рассказам старожилов, в этом здании была веранда, коридор, три комнаты и большой зал. На веранде в праздники размещались оркестр и буфет. На базе летних лагерей Имеретинского, Гурийского и Абхазского полков со временем отстроился целый поселок Лагерная Слободка. Известно, что участок земель, прилегающий к канцелярии Имеретинского полка, принадлежал помещику Янзену. Сам помещик жил неподалеку, в доме, адрес которого теперь — переулок Рылеева, 50.
В районе нынешнего авиагородка размещался Гурийский полк, на его территории стояла большая церковь. Улица Сакко называлась Штабской, на ней было лишь несколько домов. До самой Бобруйки простирались сенокосы. Река в те времена была гораздо шире нынешней, в ней водилось много бобров. А в конце улицы Жуковского был хутор Щигельских…
Камни и пчелы… для школы
В 1922-м здание бывшей Имеретинской канцелярии отдали под начальную школу. Позже, в 50-е и 60-е годы, это деревянное здание было кардинально перестроено и расширено. А в начале 20-х в нем в 22-й начальной школе учительствовал Иван Гаврилович Гисак. В свое время путевку в большую жизнь в этой школе получил Герой Советского Союза министр внутренних дел Белорусской ССР Сергей Иванович Сикорский. Накануне войны в школе было восемь классов, в послевоенные годы школа стала семилеткой. Интересно, что в 1955–1957 годах юннаты держали на пришкольном участке… пчел. Пять ульев. Разводили и цыплят. Всех выращенных курочек сдавали государству. Посадили и плодовый сад, яблоками из которого до сих пор лакомится детвора. А еще прежние ученики отлично помнят, как школу строили своими руками, помогали строителям. Приносили в школу камни для фундамента, подносили кирпич, выгружали стройматериалы. Всем хотелось как можно скорее сесть за парты в новом просторном корпусе.
На другой стороне улицы Ванцетти — огороженная территория воинской части. Здесь простирается аэродром, за бетонным забором видны капониры, когда-то скрывавшие крылатую технику, где-то там уходят вдаль взлетные полосы. А позади осталось старое двухэтажное здание профилактория, где после сложных полетов восстанавливали силы летчики.
Такие женщины на Скрипочке!
Наталья Александровна Фурманова
Наталью Александровну Фурманову из дома № 69 мы застали за покраской ворот. В шутку интересуюсь:
— Краска для забора у вас зеленая, на голове кепка военного образца… Может, вы имеете отношение к армии и авиаторам?
Выясняется, что отношение косвенное. Дом семья купила семь лет назад у родственников, теперь Наталья Александровна с мужем наблюдают:
— Аэродром напротив, вот и видим, когда самолеты прилетают. По весне прошлого года прилетели, а в августе улетели. Теперь, все говорят, опять российские самолеты скоро прилетят.
— А как вы к этому относитесь? Не против?
— Чего же быть против? Пускай прилетают! С Россией все наше прошлое…
Следующее знакомство — с 70-летней Зинаидой Николаевной Дудко, ее мы застали за ремонтом забора у дома № 118. Надо отметить, что она отлично управлялась с молотком и гвоздями.
Зинаида Николаевна Дудко
— А что остается? Вот так всю жизнь сама… А все почему? — женщина в сердцах машет рукой, мол, что об этом говорить. — Дура была смолоду, надо было мужиков брать, а не на себя все валить…
Сын у Зинаиды Николаевны живет далеко, на Украине. Одна она. Не на кого ей надеяться и не у кого помощи просить. На улице остались только пенсионеры да инвалиды… Зато люди все здесь добрые, не ссорятся и не ругаются.
Откуда название Скрипочки пошло? Об этом Зинаида Николаевна с малолетства от мамы своей знала. И о помещике жестоком, и о слепом горемыке-музыканте.
По словам Зинаиды Николаевны, ее родители поселились на Скрипочке в 1927 году. Мама рассказывала, что уже тогда через дорогу был аэродром, фанерные самолеты. А потом была война, аэродром бомбили, бомбы падали даже в огород… На всей улице в районе Скрипочки стояло тогда несколько домов. Часть улицы Ванцетти в 30-е годы называлась переулком Пушкина. Такая запись сохранилась и в старой домовой книге Зинаиды Николаевны. А еще до революции по нынешней улице Крестьянской была Лагерная Слободка, поселок, оставшийся в наследство от военных.
Наш автомобиль снова набирает скорость. Еще некоторое время я нахожусь под впечатлением знакомства с оптимистичной и неунывающей женщиной, умеющей в свои 70 лет и с огородом справиться, и забор починить… Знает она все старые легенды Скрипочки, прошлое авиагородка. Настоящая свидетельница истории.
Мы кружим в конце улицы Ванцетти, где нумерация явно пошла на убыль, после дома с номером 160 следует 69-а, 71-б, пытаемся разгадать загадку. Возможно, улица так пронумерована, чтобы нам снова повторить весь маршрут, заглянуть в укромные уголки, в первый раз ускользнувшие от внимания…
Галина ЧИРУК
Фото Виктора ШЕЙКИНА
