В один из дней мы отправились в Быховский район, в восстанавливаемый Барколабовский монастырь, к святыне нашей епархии, там находящейся, — чудотворной иконе Божией Матери «Барколабовская».
Сколько ей лет — неизвестно. В 1659 году икона ехала в обозе князя Пожарского, который возвращался из похода, мимо православного женского монастыря в местечке Барколабово под Быховом. Когда дружина князя проходила мимо, обоз стал недвижим, и коней ничто не могло сдвинуть с места. Пожарский понял, что икона хочет остаться.
На поклонение к образу Богоматери в Барколабово стекаются паломники со всех краев. Подъехали к монастырю взволнованные. Нас встречают сестры, их девять. Заходим в храм. Вот она, Святыня, большая, под стеклом, к ней ступеньки. По очереди подходим к иконе. Я растерялась, ни о чем не попросила...
В словаре В.Даля «паломник — богомолец, калика, бывший на поклонении у гроба Господня». В академическом толковом словаре 1983 года это «богомолец, странствующий по так называемым «святым местам»; тот, кто путешествует с целью отдать дань, почтение кому-либо, чему-либо». Некоторые из нас просто любознательные, интересующиеся историей своей земли. У каждого, как говорится, свое.
Когда часть паломников ушла в трапезную, я опять подхожу к главной иконе, прикладываюсь, рассматриваю через стекло: краски наложены так, что поверхность совершенно гладкая, без мазков. Как рука человеческая могла такое создать? О чем Тебя, Матушка, попросить? Не устала ли за столетия от просьб? Пытаюсь представить людей, что приходили сюда триста, двести, сто лет назад. Богатые дамы и господа, крестьяне, купцы, офицеры. А просьбы-то что тогда, что сегодня. Помоги, Матушка, сама лучше знаешь, что мне надо. На все воля Божья!
А вот и наша очередь пришла идти в трапезную. Подходим к малюсенькому домику. Дверь открыта: напротив входа кухонька. Там хлопочут. Налево дверь в комнату, где длинный стол. На стене иконы. На обеденном столе стоят тарелочки с хлебом, с нарезанными кружочками солеными огурцами. Стоят глубокие тарелки, все разные. В нетерпении начинаем подбирать кружочки огурца. Вкусные, из бочки. Вообще Шклов, Быхов — огурцовый край. Моя подруга из этих мест, она рассказывала, что огурцы когда-то клали в бочки, заливали, закатывали в старицу Днепра, а весной доставали. О, несут кастрюльки с борщом! Наливаем себе сами, кто сколько хочет. Кошусь на старенькую кастрюльку. Не до тарелок и кастрюлек сестрам. Слышала, бывает, что и поесть-то нечего. Все идет на восстановление монастыря. Наваристый компот из сушеных яблок в конце. Спаси, Господи!
Матушка настоятельница сидит на табуреточке у раскрытой двери, улыбается. Мы прощаемся, благодарим. Представляю, как утром сестры идут в холодный храм и до ночной темноты работают и молятся. Молятся за нас, нашу землю. Каждый их день — подвиг.
Деревня Барколабово. Храм Казанской иконы Божией Матери. Сто лет назад это был храм, которым бы гордился и большой город! Высокий кирпичный красавец дворец, широкое каменное крыльцо.
Сейчас он как после тяжелой болезни: облупленные стены, пола нет, фрески погибли. В подвале найден деревянный крест — ныне особо чтимая святыня храма. Другая святыня — двусторонняя икона. С одной стороны изображение Казанской Божией Матери, с другой — святых Бориса и Глеба. Икон, конечно, было много. Но, когда храм закрывали, люди их разобрали по домам.
Отец Игорь кипит энергией. Глаза добрые, пытливые, лицо вдохновенное. Моление перед Казанской иконой Божией Матери в разоренном храме производит сильнейшее впечатление. Отец Игорь окропляет нас святой водой. А потом благословляет найденным крестом.
В храме Святой Живоначальной Троицы г. Быхова долгие годы находилась чудотворная икона Божией Матери «Барколабовская». Сейчас здесь ее копия. Знакомимся, беседуем с настоятелем, благочинным Быховского округа отцом Николаем.
В Кировске, в храме Покрова Пресвятой Богородицы, нас встречает отец-настоятель Дмитрий. Отец Дмитрий — знаток Кировского края, его истории и людей. Вспоминается притча о Сеятеле. Отец Дмитрий щедро, широко бросает слова-зерна, которые падают не на камни, а в плодородную землю. Уметь слушать, говорят, тоже талант. Наши паломники слушают, будто живую воду пьют. Цитируются слова святителя Димитрия Ростовского: «Зачем в Самарию ехать за святой водой, когда у нас такая же». Оглянись вокруг: какие места, какие люди рядом! Многие из нас впервые открыли для себя музей народной архитектуры, гончарню, освященный колодец в Глуше; целебные святые источники в Проще, Липене, Малой Проще; этнографический музей в Любоничах, храмы, монастырь…
Любоничи! Здесь все необыкновенно: ласковое название деревни, редкое название храма «Свято-Космо-Дамиановский». Косма и Дамиан, оказывается, целители. Заболели? Пожалуйста, только больничный не дадут. Встречает нас отец Виктор. Улыбается, шутит. Много прихожан. У некоторых женщин из-под курток длинные черные юбки с нашитыми атласными лентами. Что-то нас ждет! Женщина в «концертной» юбке тихо приглашает: «Вот приезжайте к нам на крестный ход сразу после Троицы. Увидите, как будет интересно».
Выходим на улицу, идем в Дом культуры. Поднимаемся по лестнице и попадаем в этнографический музей — комнату, где всюду предметы народного быта белорусов: колыски, рушники, постилки, мотыги — не хватит целого дня, чтобы все осмотреть!
Встречают хозяева, создатели музея, — Иван Адамович и Мария Ивановна Солоновичи. Они собирают эти сокровища более двадцати пяти лет. Мария Ивановна держит на вышитом рушнике пирог! Высокий, круглый, с запеченными узорами. Конечно, недавно из печи. Все можно трогать!
Какие же в Любоничах живут влюбленные в жизнь, талантливые люди!
Снова автобус, остановка на обочине. Малая Проща. В темноте лес кажется непроходимым. Нужно пройти крестным ходом по тропке к святому источнику и кресту на месте разрушенной церкви в честь иконы Божией Матери «Живоносный источник».
В первую поездку наш руководитель Артемий из епархиальной паломнической службы рассказал, что у каждого храма есть свой ангел-хранитель, а если храм разрушается, ангел остается на месте церкви и «плачет». Около девяти вечера, темно, ветерок. Не без труда зажигаем лампадки-свечи. Стаканчики разноцветные: желтые, красные, у меня — зеленый. Отец Виктор повел паломников. Держу лампадку пониже, чтобы увидеть, что под ногами. Никто не споткнулся, не упал, ни одна свеча не погасла! Видно, ангел помог. Собрались у креста. Яркие звезды совсем близко, над верхушками сосен, будто опустились послушать, посмотреть. Небесные лампадки! Отец Виктор служит молебен Божией Матери, во здравие называет наши имена.
Ангел, не плачь! Вот уже крест стоит, и люди приходят, и лампадку мы тебе оставим. Потерпи, милый! Это люди не воскресают, а храмы восстанавливаются.
Валентина ВЯТКИНА
