Рабочий, врач, программист и учительница — о первых годах работы, доходах, помощи родителей и планах на жизнь.
Сергей Азаров, фрезеровщик, 26 лет:
— Учился в СШ №20. Когда на выпуске встал вопрос, куда поступать, с одноклассником пошли в 95‑й колледж. Был список специальностей — электрика, металлообработка, сварщик. Электрика мне неинтересна. Металлообработка была загадкой. А сварщик — везде востребован, работа хорошо оплачивается. Но на медосмотре перед поступлением сказали, что сварщиком мне быть нельзя — со зрением проблема. Поэтому осталась металлообработка.
В то время, когда я учился в колледже, рассказывали что зарплаты на шинном комбинате хорошие. Но когда сам пришел работать, то очень удивился: ожидания не оправдались. До армии успел поработать полтора года, потом армия, и еще два с половиной.
У нас нехватка рабочих кадров. Многие пенсионеры уходят на заслуженный отдых. Их не задерживают, а стоило бы. Для того, чтобы передать опыт молодым специалистам. Бывает, что задача сложная, я даже не понимаю, как ее выполнить. И никто не может ничего подсказать, рабочих моей специальности на смене уже нет. С учебником в руках, с помощью интернета соображаем, работаем.
У нас двое детей, жена в декретном отпуске, живем своей семьей, помощи от родителей не просим. Как только получаю расчетный лист, расписывается вся зарплата — это делает супруга. Мы вместе список обсуждаем. Часть дохода откладываем на покупку автомобиля. Двое детей маленьких, из дома далеко не выбраться, разве что на такси. Своя машина очень нужна.
У меня все есть для полного счастья: семья, дети, крыша над головой. На вопрос про будущее я затрудняюсь ответить. Идей пока нет. Хотелось бы найти место под солнцем, где будет устраивать все. Но дальнобои — это жизнь в машине. А я хочу видеть семью и принимать участие в воспитании своих
детей.
Александр Наронский, программист, 22 года:
— Я учился в СШ №32, окончил БГУИР по специальности «искусственный интеллект». Ко второму курсу сложилось представление о будущей профессии, в частности, об организации работы. Под конец третьего курса я пошел в тестирование программного обеспечения. С тех пор работаю по специальности «инженер-системотехник» и занимаюсь тестированием и повышением качества ПО. Те однокурсники, с кем общаюсь, на третьем-четвертом курсе пошли работать, так же, как и я. Некоторые уже место работы успели поменять. Человек пять ушли после первого-второго курсов. Кто-то не потянул учебу, а некоторые изменили профиль, пошли на разработку игр.
Зарплаты на жизнь хватает: снять квартиру, продукты, иногда кафе. От помощи родителей я не завишу, кроме редких моментов, когда есть большая трата вроде автошколы или обучающих курсов. Возвращаю долги через два-три месяца. Мы считаемся молодыми специалистами, зарплаты не очень большие, долларов 500–600 могут быть. Кто дольше работает, у того в два раза больше. Есть коллега, у которой совсем недавно завершился срок отработки, и она перешла в новую фирму, получает тысячу.
В планах на будущее — профессиональный рост, учеба, получение европейских сертификатов. Возможно, перееду куда-нибудь — временно или на постоянное жительство.
В IT-сфере надо постоянно учиться. Восемь часов в день работаю. Учусь в выходные на дополнительных курсах повышения квалификации, примерно по три часа в субботу и воскресенье. Последние три месяца было по три часа автошколы два раза в неделю в будние дни. Когда автошколы нет, еще английским занимаюсь, час-два примерно три-четыре раза в неделю.
Что касается карантинных мер, то мы работаем в офисе. У нас небольшая компания, из 30 человек в офисе сидят восемь. До моего прихода в эту фирму, говорят, все работали дистанционно, потому что были подозрения на ковид. Но, как и у многих, дистанционно снижается продуктивность. И решили, что пока все нормально, будем работать в офисе.
Мария, врач УЗИ в одной из районных больниц РБ, 23 года:
— Училась в СШ №16. Окончила Гомельский медицинский университет. Специальность — врач ультразвуковой диагностики. Работаю, если считать с годом интернатуры, год и четыре месяца. В классе седьмом я поняла, что у меня хорошо идут химия и биология. И решила стать врачом, чтобы помогать людям.
У меня в семье никто не связан с медициной, поэтому я не знала, куда иду. Если бы знала, то, возможно, не выбрала бы эту профессию. Самое сложное в моей работе — недостаточная оснащенность рабочего места. Нормально работать не получается! Я сюда приехала на пять лет по целевому направлению. В денежном эквиваленте эти пять лет — 18 тысяч долларов. Отработаю и уеду. Общаюсь с коллегами — и им нелегко. Если брать нашу больницу, то сюда приехало много молодых специалистов. Работают в нашей больнице и врачи предпенсионного и пенсионного возраста. Опытные специалисты, конечно, справляются лучше. Ничего не принимают близко к сердцу, ко всему привыкли…
Бывает, приходится просить финансовой помощи у родителей. У моих молодых коллег та же ситуация. Я подходила к администрации, но по моей специализации только одна ставка. Есть стремление к работе, но других оплачиваемых ставок нет.
Оставаться в Беларуси в качестве врача не планирую.
Виктория Григорьева, учитель начальных классов, 20 лет:
— Окончила девять классов в СШ №28, потом поступила в 15‑й художественный колледж на художника, отучилась три года, перешла на вторую ступень там же. Специальность — учитель ИЗО. Профессия востребованная и интересная. Работа с детьми — очень ценный опыт, даже если позже решу выбрать что-то другое.
Меня отправляли на отработку в райцентр Могилевской области, но я искала место в школах Бобруйска. С сентября устроилась в 15‑ю базовую школу в Титовке. Около месяца отработала педагогом-организатором, а потом меня определили в третий класс классным руководителем. Думаю, мой третий класс не отличается от любого другого класса. Но детям тяжело, потому что дома с ними почти не занимаются.
Что касается доходов, то я обеспечиваю себя сама. Правда, если снимать квартиру, надо искать подработку. А если жить в семье, то можно не подрабатывать.
Работа у меня начинается с девяти утра. Провожу уроки, они заканчиваются в 13.35, затем дополнительные занятия — классный час, информационный час. Потом проверка тетрадей, на это уходит около двух часов. Ученики пишут неразборчиво, много ошибок. Понять можно, но не всегда. Кто-то старается, кто-то не старается. Между собой дети щебечут на своем цыганском. Со мной говорят по-русски. А иногда могут сказать что-то на цыганском. Я потом спрашиваю: что это значит? Они переводят. Есть урок белорусского языка, но дети его не очень любят.
После проверки тетрадей можно идти домой, добираюсь на двух автобусах. Думаю, что останусь в школе после отработки. Коллектив хороший и зарплата меня устраивает — работать можно.
Анна СЕМЕНОВА
Фото people.onliner.by и из личных архивов героев статьи