Говорят, что время все лечит и расставляет по местам. Даже если прошел долгий срок. В случае семьи Вербовских — это целых шесть десятков лет. Ровно столько времени понадобилось для того, чтобы наконец встретились два родных брата и их племянница, семью которых когда-то разбросала война…
А история эта для «Коммерческого курьера» началась со звонка в редакцию бобруйчанки Елены Леонидовны Марковой (девичья фамилия — Вербовская), которая заранее сообщила о долгожданном и очень радостном для нее событии:
— Жду в гости своего дядю из Москвы и дядю из Польши. Представляете встречу двух родных братьев из разных стран, которые никогда не видели друг друга?
Утром в четверг, 9 июня, на бобруйской земле состоялась первая встреча братьев Николая Ивановича Вербовского из Москвы и Алекса Кукиела из польского Щерцува.
Как выяснилось, инициатором и организатором этой встречи стала их племянница Елена Леонидовна, которая разыскала в январе этого года свою польскую родню.
Узнала она о польской ветви семьи от родственников, проживающих в Украине. В качестве «путеводителя» ей дали в руки старый листок бумаги, на котором по-польски чьей-то рукой был написан адрес в городе Щерцуве Лодзинского воеводства, имена Нины Кукиела, ее сыновей Ирэка и Алекса.
А предыстория этой семьи такова: в довоенные годы в Харцызске Донецкой области жила семья Нины и Ивана Вербовских. К началу войны у них уже было двое сыновей: четырехлетний Леонид и восьмимесячный Коля. Фашисты не пощадили молодую мать и ее малышей. В конце января — начале февраля 1942‑го Нину Вербовскую отправили вместе с харцызской молодежью на принудительные работы в Германию. А дети остались в оккупированном Харцызске с бабушкой и сестрой мамы.
В Германии Нина Вербовская работала на строительстве военного завода. Там и познакомилась с польским военнопленным Зигмундом, за которого позже в Польше вышла замуж и родила двоих сыновей.
Как Елена Леонидовна разыскала своего польского дядю? Со старым листком бумаги с адресом и фотографией бабушки приехала в Щерцув. У женщины, повстречавшейся ей у местного костела, спросила, знает ли та такой адрес и таких людей. И в ответ услышала, что Нины уже нет, «маёнтак» продан, а Алекс работает в этом доме на втором этаже… И указала на дом. Встреча родных людей была ошеломляющей: «Это на фото моя бабушка!» И в ответ: «Так это же моя мама!»
— О военном периоде мама не любила вспоминать, — рассказывает Алекс Кукиела. — Знаю только, что в Германии моим родителям было очень трудно. Голод, унижения, издевательства… После войны мама хотела вернуться в Советский Союз, но ее предупредили, что всех угнанных в Германию ждали советские концентрационные лагеря. Это теперь я понимаю, как разрывалось мамино сердце, ведь в Украине оставались ее дети. Маме было очень трудно психологически… Она так и не смогла адаптироваться полностью в Польше, стать здесь своей. От нее никогда мы не слышали и слова по-русски. Мама умерла в 2008 году в возрасте 90 лет, так и не рассказав о существовании двоих сыновей в Советском Союзе…
Жизнь распорядилась так, что сегодня старший из братьев — Леонид — живет в Харцызске, Николай с семьей — в Москве, полковник польской армии Ирэк похоронен в Польше, а младший из братьев, шестидесятилетний Алекс, живет в Щерцуве.
За семейным столом у людей, которые никогда не виделись, море разговоров. О том, что мама Нина Максимовна всегда рвалась вернуться на родину, но ей многократно отказывали, не давали визу. Разрешили въезд только после наступления хрущевской оттепели в 1956 году, тогда она впервые после долгой разлуки смогла увидеть своих сыновей Леонида и Николая. Но к тому времени отец женился, сыновья называли мамой другую женщину… Все было очень запутанно и непросто.
Сегодня Николаю и Алексу есть что рассказать друг другу. Николай Иванович в свое время занимался аэрокосмосом, работал на Байконуре, являлся помощником генерального конструктора по наземным системам. У Алекса — собственная геодезическая фирма в Щерцуве. Старший брат гордится пятью сыновьями и пятью внуками, у Алекса трое сыновей, дочка и двое внучат. А у их племянницы Елены Леонидовны своя гордость: сын и двое внуков.
Вот только жизнь и политика по-прежнему норовят внести свои коррективы в эту семью.
— Мне отказали в польской визе для поездки к брату. У России сейчас напряженные отношения с Европой. Еще более сложно общаться с родными, проживающими в Украине, — с болью в голосе говорит Николай Иванович. — И как так получилось, что мы стали москалями? В гости, чтобы обнять родного человека, просто так уже не поедешь… Вплоть до того, что украинцы на дороге отбирают машины россиян. И не разбираются, кто чей брат… Благо, есть Беларусь и гостеприимная племянница.
Я обращаюсь к Алексу:
— А как рядовые поляки и вы сам относитесь к последним политическим событиям, связанным с санкциями Евросоюза против России?
Алекс без лишних слов роняет: «Вот так». И крепко обнимает брата…
О чем сегодня мечтают родные люди? Обязательно побывать друг у друга в гостях. Для Николая Ивановича очень важно поклониться могиле мамы, на долю которой выпало так много страданий…
Галина ЧИРУК
Фото Виктора ШЕЙКИНА
