Но без тюнинга все-таки не обошлось. Доработки продиктованы временем.
Парадокс, но иногда проще найти старую модель автомобиля в достойном состоянии, чем более новый экземпляр той же марки. С продукцией Горьковского автозавода так и произошло. Даже сейчас по нашему городу катается немало «живых» 21-х «Волг». Другое дело – следующая модель: «Волга ГАЗ-24». Не то что бодрую «24-ку» ныне почти не встретишь, такая машина в любом состоянии – без пяти минут вымерший вид на белорусских дорогах. Потому, увидев такой автомобиль на стоянке у одного из «Мартинов», мы не могли пройти мимо.
«Машина сразу завелась»
Автомобили в таком состоянии обычно передают по наследству. От дедушки к отцу, от отца к сыну и далее по мужской линии. Хозяин автомобиля Евгений Бушуев разбил этот стереотип.
Владельцем советского бизнес-седана 1979 года выпуска Евгений Викторович стал случайно. Хотя, признается, всегда мечтал иметь автомобиль, производства Горьковского автозавода:
– Присматривался к 21-й «Волге» и даже подыскивал. А тут возвращался в Беларусь. По дороге из аэропорта разговорился с таксистом. Тот обмолвился, что от умершего тестя осталась 24-я «Волга». Два года стоит без движения.
Дело было 8 марта 2019 года. Как после шутила супруга, сделал подарок на Международный женский день. Только кому – большой вопрос. Уже на следующий день Евгений приехал на «смотрины».
– Самое главное – машина сразу завелась. А на остальное особо и не обращал внимания. Ну и цвет подкупил – серо-масляный. Классический для этой модели.
Отдал 500, вложил в четыре раза больше
«Волга ГАЗ-24» выпускалась с 1968 по 1986 годы. На старте производства машина стоила 9 200 советских рублей (средняя зарплата в конце 1960-х в СССР была 110-120 руб.). К середине 1980-х цена выросла почти до 12 000. Но это если покупать у производителя, что, по тем временам, было сродни джек-поту: свой «ГАЗ» или «ВАЗ» можно было ждать годами.
За свою 40-летнюю «Волгу» Евгений Бушуев отдал 500 долларов в эквиваленте – цена хорошего смартфона. Вложил, правда, в четыре раза больше. Два года стоянки под открытым небом сделали «рыжее» дело. Крылья, пороги, бензобак – под замену, остальное – под сварку и шпатлевку. Днище и несущие элементы кузова сварочный аппарат обошел стороной: низ машины оказался полностью живой. Малярку-жестянку Евгений доверил хорошему мастеру. Материалы привозил сам – из Европы. Финальным этапом кузовных работ стали полный «покрас» и антикор, с проливом и задувкой всего, чего только можно.
Сердца машины руки мотористов пока не коснулись. И вряд ли это скоро случится. Под капотом «ГАЗ-24» – четырехцилиндровый бензиновый двигатель, объемом 2,4 литра. Заводится легко, масло не берет, а вот бензин покушать любит. Расход в городском цикле – 15 литров на 100 км. Такой аппетит владельца не смущает. Говорит, знал, что покупал.
– В то время топливо стоило копейки, поэтому на расход мало кто обращал внимания. Тем более, когда владеешь такой машиной.
«76-й» бензин, под который выпускалась машина, давно снят с производства. Высокооктановое топливо, по словам владельца, никак не сказывается на поведении автомобиля.
– Чаще всего заливаю «95-й». На нем машина идет особенно бодро.
Осталось найти карбюратор
Питает двигатель обычный карбюратор. С жиклерами и заслонками. Пожалуй, это единственная часть «по техничке», с которой пришлось повозиться.
– Прежние владельцы намудрили с регулировками. Пришлось искать специалистов, чтобы вернули к заводским настройкам. Но, чувствую, что карбюратор все-таки придется заменить. Осталось найти.
С другими запчастями проблем нет. Выручает знакомый, специализирующийся на продаже комплектующих к советской автоклассике.
– Неужели еще выпускают запчасти к таким автомобилям? – удивляюсь.
– В России, где такие автомобили еще в ходу, можно найти все. А вот где эти запчасти сделаны – в России или в Китае – вопрос. Главное, чтобы «ходили».
Сейчас на одометре автомобиля 51 тысяча километров. Смотришь на такие цифры, сопоставляешь с годом выпуска и сам собой рождается вопрос «по какому кругу?»
– Уверен, что по первому, – отвечает Евгений, – я третий владелец, предыдущие два были офицерами и тоже жили в Беларуси. Поэтому автомобиль ездил немного.
Сам Евгений с 2019 года наездил не больше четырех тысяч километров. «ГАЗ-24» – машина выходного дня. Ну, иногда еще и в лес выехать: задний привод, говорит Евгений, вытягивает из самого жесткого бездорожья. По меркам городской легковушки, конечно. Зимой «Волга» и вовсе не выезжает из гаража.
«Ощущаю, что возвращаюсь в эпоху»
Основное средство передвижения собеседника – «Вольво V90». Престижная иномарка и советский автопремиум – что лучше?
– Оба превосходны. Но, садясь в «Волгу», я ощущаю, что возвращаюсь в эпоху, когда автомобили покупали на десятилетия. Салон даже хранит «волговский» запах.
Собеседник старался по максимуму сохранить заводское состояние автомобиля. Но некоторые элементы тюнинга все-таки пришлось внести. И первым из них ожидаемо стала «розочка» на рычаге переключения передач.
– В то время она была почти у всех, – с улыбкой говорит Евгений.
Саму коробку передач хозяин планирует поменять. Вместо заводской четырехступенчатой поставить «пятиступку». Говорит, на трассе очень не хватает пятой передачи. Даже когда машина идет крейсерские «90».
Пустует и «свято место» штатной аудиосистемы. Заводской приемник принимает только АМ-диапазон, а там днем – тишина. Радио скоро вернется, но уже с добавленным FM.
Некоторые конструктивные решения, примененные горьковскими автомобилестроителями, сегодня по-хорошему удивляют. Вместо нитей обогрева заднего стекла – обдув. С той разницей, что теплый воздух берется не от печки, а вентилятором подается из салона.
По словам Евгения, на дороге машина держится уверенно, у соседей по потоку вызывает исключительно положительную реакцию. Большой палец вверх и одобрительный кивок – лучшие знаки уважения к советской автомобильной классике, и тому, кто дал ей вторую жизнь.
Дмитрий СУСЛОВ, фото Александра ЧУГУЕВА
