«Я очень люблю свой город. Я там родилась, там жили мои предки — три поколения. Никогда не думала, что доведется уехать. Бобруйск для меня не чужой: здесь родилась моя мама — правда, отсюда на Донбасс она переехала еще в 1960 году. Теперь вот вернулась, и я вместе с ней…»
Наша собеседница Ирина Анатольевна ХИМИЧ живет в Бобруйске с 19 августа прошлого года. Устроилась на работу — фармацевтом в аптеке, обустроилась в комнате общежития вместе с мужем и матерью, уже обрела новых друзей и знакомых… Но каждый вечер ее семьи начинается одинаково: они ждут новостей и по телевизору, и по телефону, и по скайпу от родственников и друзей, которые остались на родине — в небольшом городке на Донбассе. Название этого городка совсем недавно звучало в выпусках новостей большинства телеканалов планеты…
«А вышло как всегда…»
— Когда в 2013 году начался «майдан», у меня, по сути, только один вопрос возник: почему эти люди работать не идут? Лозунги, которые там выдвигались, звучали громко — убрать Януковича и его «соратников», потому что они воры и мафиози, но только вот… А кто же пришел вместо них?.. В точности по поговорке получилось: хотели как лучше, а вышло как всегда…
События в Крыму… В Дебальцево в основном поддерживали крымчан: у абсолютного большинства жителей настроения были точно те, которые позже по телевизору будут называть пророссийскими. Хотя тут надо кое-что пояснить. Языковой вопрос в данном случае стоял далеко не на первом месте. Да и присоединяться к России вроде никто не призывал. Хотели… как бы это поточнее… сделать Россию у нас. Как? На этот вопрос тогда вряд ли кто-то мог ответить развернуто. Сейчас понимаю, что это было больше похоже на мечту, а не на конкретную «программу действий»…
В марте-апреле в городе прошло несколько митингов. После одного из них над зданием горадминистрации был поднят флаг ДНР. Все происходило тихо-мирно, как-то почти буднично. Я на эти митинги не ходила. Не пошла и на референдум о самоопределении.
Сейчас я понимаю, что можно было догадаться: тишина и мир должны были кончиться. Однажды ко мне в аптеку зашла женщина, которая купила много перевязочных материалов и лекарств. Немного позже в городе появился отряд сил ДНР. Разместились они в ДК металлургов. Здание это большое, находится в самом центре города, построено было еще в сталинские времена. Сейчас оно почти полностью разрушено… Кто были эти люди с георгиевскими ленточками и в военной форме, откуда они — я не знаю. Один из них заходил в аптеку, что-то покупал, а при расчете просто положил деньги у кассы со словами: «Возьмите, сколько там с меня». Я так поняла, что в украинских деньгах он не разбирается… На вопросы местных они отвечали коротко: «Мы пришли вас защищать». Забавный такой нюанс: после прихода ополченцев в городе словно бы исчезли наркоманы. Во всяком случае, в аптеку за шприцами больше не приходили бледные молодые люди.
«Говорили такое, что лучше бы молчали»
— Как только пошли слухи о том, что на дальних подступах к городу появилась техника украинской армии, мама перенесла матрацы, одеяла и некоторые теплые вещи в подвал дома. Она оказалась самой дальновидной из нас…
24 июля утром мужу сказали, что не надо выходить на работу. Вечером я вышла на балкон и увидела, как в небо взлетели одна за другой несколько сигнальных ракет. А затем на город полетели снаряды…
Мы схватили сумки с документами — и бегом в подвал. Туда же стали сбегаться люди, не только из нашего дома. У нас-то дом кирпичный, а остальные в квартале блочные, и люди просто боялись, что они «сложатся» после первого же попадания. Вскоре в подвал набилось уже человек сто. Все пытались как-то объяснить происходящее, но говорили такое, что лучше бы молчали. От взрывов дрожала земля, дом ходил ходуном. Какая-то женщина даже выбежала на улицу — сказала, что под открытым небом не так страшно. Прибежал мужчина, рассказал о том, что его сестру только что убило — она не успела добежать до подвала…
Пять дней и четыре ночи мы просидели в подвале почти безвылазно — стрельба то стихала, то возобновлялась. Кто-то сходил поглядеть на здание горадминистрации и, вернувшись, рассказал, что на нем висит уже флаг Украины.
Все, кто сумели, стали бежать из города. Вешали на машины белые тряпки — и ехали в Светлодарск.
Я уехала с братом мужа, маму перевез сосед. Мы немного пожили в светлодарском общежитии, но уже через четыре дня вернулись. Я даже на работу вышла — после того как услышала от руководства: «Работайте. А если обстрел начнется, то закрывайте аптеку и уходите. Или ложитесь на пол». Отличная служебная инструкция… Самым продаваемым товаром в те дни, кстати, были валерьянка и корвалол. Минеральную воду тоже всю разобрали…
«Все квартиры были взломаны»
— В городе установилась прямо-таки гнетущая тишина: утром идешь на работу — а на улицах ни души. Оставшиеся… Они не верили, что затишье продлится долго.
Нам постоянно звонили родственники из Бобруйска — говорили: «Уезжайте, пока можно». Мы посовещались всей семьей и решили — поедем… Взяли билеты на поезд до Харькова, а оттуда уже в Беларусь. В Харькове на вокзале тогда прямо «перевалочный пункт» был: много людей из Донбасса, ехали кто куда… Поначалу мы думали, что вскоре вернемся. Но с той поры — с 17 августа — больше в Дебальцево мы не были.
Пожили немного у родственников. Я быстро нашла работу по специальности, муж трудоустраивался почти месяц: мы ведь искали такое место, чтобы дали служебное жилье. Теперь мой муж — дворник в ЖЭУ, а мы живем в общежитии.
Наша дочь устроилась на работу в Осиповичах. А вот сын побыл здесь месяц — и уехал обратно в ноябре. Пересидел в городе обстрелы перед штурмом, и только 6 февраля, когда открыли «зеленый коридор», уехал к другу в Донецк. 27 февраля вернулся в Дебальцево. Пришел домой, а там замки всех квартир взломаны. Из нашей пропал телевизор. Вещи были перевернуты, как после обыска, ковер прожжен… В городе сейчас, наверное, нет ни одного целого здания. Поэтому некоторые жители до сих пор живут в подвалах: там хотя бы есть печки. Из 27 тысяч жителей осталось едва ли тысяч семь — в основном пенсионеры или те, у кого нет денег и не к кому ехать.
«Был ли хоть один день без войны?»
— Меня постоянно тянет на родину. Вообще — хочу сказать, что это очень смелый поступок: собраться в один миг и уехать из родных мест. Нам-то проще было — все же родня здесь. А вот каково тем, кто уехал просто «за горизонт», в никуда…
Насчет «вернуться»… Дочь моя возвращаться не хочет. Муж говорит: «Не вернусь, пока там ДНР». Мама — хоть и родилась в Бобруйске, но постоянно говорит: «я поеду умирать домой». Я… Честно — не знаю. Сложно сейчас загадывать. Просто мне кажется, что мира и покоя на нашей земле не будет еще долго. И очень нескоро мы сможем жить там так, как жили до войны. Притом, что и до войны жизнь там была не сахар. Но после того, что мы пережили, на многое смотришь по-другому. Война — она здорово меняет людей. Но всего этого не поймешь, пока она не придет к тебе… Теперь вот я понимаю людей старшего поколения, которые всегда говорили: самое дорогое — это мир. А с другой стороны — был ли хоть один день на земле без войны…
Андрей ЧИЖИК
