«Великая Отечественная война, которую вел советский народ, победоносно завершилась!» Этого радиосообщения страна ждала долгих четыре года. Каким остался в памяти День Победы? Мы спросили у бобруйчан, которые помнят тот счастливый миг – 9 мая 1945 года.
Феня Филатовна ЧЕМЕРКОВА, 70 лет:
– Этот день мы с братом встретили в деревне Неговля Береснянского сельского совета Кировского района. Помню, все жители деревни выбежали на улицу из своих землянок. Радио тогда в сожженной деревне не было. О победе рассказали люди, приехавшие из районного центра. Кричали: «Выходите из землянок! Победа!» Все оставшиеся в живых жители деревни обнимались, плакали, смеялись и целовали землю. Помню, этот день был очень солнечным и радостным. Было мне в то время всего восемь лет. Мама к тому времени умерла, отец был инвалидом. Из нас, троих детей, остались живыми только двое. Жили мы по очереди в землянках соседских семей… Помню голод и холод…
Фашисты сожгли нашу деревню еще в 1942 году. На Пасху понаехали из гарнизона в Боровице, окружили деревню, выгнали всех людей из хат. Многие тогда из хат выйти не смогли: соседи болели тифом, малые дети у них были. Сгорели дети и неходячие больные в своих же хатах. Их спасать никому не разрешали. Молодежь и подростков в сторону отогнали, их отправили копать окопы! Всех остальных хотели расстрелять. Люди просили отпустить… Позже отпустили стариков и женщин, детей… Почему так случилось? До этого в хате моего деда квартировали пять немцев. Они требовали у деда отвезти их для развлечений к женщинам. А дед о таких желаниях немцев рассказал партизанам. Немцам пообещал женщин, а отвел их к месту, где их поджидали партизаны. Партизаны немцев убили. Вот и последовала месть… День Победы в нашей деревне встретили далеко не все…
Наталья Петровна ШМЫГУН, пенсионерка:
– 9 мая 1945 года мне было всего 10 лет. Этот день я помню смутно. Когда война закончилась, все радовались. Но только узнавали весть о победе все по-разному и в разное время. Мы с мамой тогда жили в деревне Шараевщина. Папа и старший брат еще не вернулись с фронта. Радио у нас не было ни у кого. Приемники уже потом, после войны появились. И то не у всех. А свет в нашей деревне провели, уже когда у меня дочка родилась и я в город переехала. А до того мы при керосиновых лампах жили, а новости от людей узнавали. Вот и о победе узнали от приезжих.
Мне больше запомнилось освобождение нашей деревни в июне 44-го. Во время войны мы даже спали в одежде, чтобы когда самолеты немецкие налетали, успеть в погреб спрятаться. Страшно было так, передать нельзя! Мы, дети, не понимали толком ничего. Взрослые нас обнимут и не отпускают. Вот и тогда, в 44-м, мы с другими детьми в погребе сидим, жмемся друг к другу. Моя мама вышла во двор, а вернулась — улыбается, в переднике редчайшее для тех времен богатство – печенье. Мы из погреба выбрались, печенье похватали, а мама сказала: «Все, красные пришли, и печенье – это вам от них гостинец». Я жую, и мне так интересно стало, что это за красные. Я ведь не знала, что так русских солдат называют. А потом увидела…
Сергей Иванович КАДУШКЕВИЧ, пенсионер:
– Мне было около десяти лет, когда по радио объявили о победе. Тогда я с матерью и сестренкой жили у тети в деревне, под Минском. Взрослые плакали, поздравляли друг друга. А я хоть и был совсем мальцом, все же понимал, вот она – Победа! Конец войне… А значит, папа вернется домой. Так и вышло. Через несколько месяцев его демобилизовали. Вот это была радость! Ведь когда папа в 41-м уходил на войну, я совсем маленьким был и, конечно же, слабо его помнил. Для меня победа – это в первую очередь возвращение отца.
Владимир Фомич ГОЛАЕНКО, председатель Совета ветеранов Ленинского района, участник партизанского движения:
– Мое военное детство прошло в Климовичском районе. Немцев изгнали оттуда еще в 43-м, и все последующие месяцы мы жили ощущением скорой победы. И она пришла. О том, что война закончилась, я узнал в школе. Как раз 9 мая. В класс зашел военрук и объявил, что накануне Германия подписала акт о безоговорочной капитуляции. Разумеется, об учебе в этот день никто уже не вспоминал. Все разбежались по домам. А там уже вовсю шло празднование. Сначала в семьях, а потом и на улице. Дома у меня на тот момент были мать и сестра. Брат был на фронте, и когда он вернется, мы толком не знали. Так и провели этот день: в радости, в тревоге, в ожидании.
Сергей Васильевич ПУГАЧ, полковник милиции в отставке:
– В тот день я, тогда 22-летний лейтенант госбезопасности, заместитель начальника контрразведки, командированный из Белостока в Волковыск, вел следственное дело, в котором был замешан недобросовестный работник органов внутренних дел. Когда услышал о безоговорочной победе, выбежал на улицу и пустил в ход оружие, которое было при мне. Палил в небо из «маузера» и автомата и радовался тому, что использую их не по прямому назначению. И те сто граммов, которые вечером выпил с коллегами в квартире начальника отдела по борьбе с бандитизмом, дорогого стоили. Радость переполняла, и хотелось без конца кричать «Ура! Мы победили!»
Семен Станиславович САПУН, пенсионер:
– Победу застал в дороге. Только-только выписался из госпиталя – не по ранению лежал, а просто что-то с желудком плохо стало, питались ведь не то чтобы очень… Направлялся в расположение своей части (она тогда стояла в польском Гданьске) на попутках. Возле какого-то маленького населенного пункта остановились, привлеченные большим скоплением народу в центре и громким шумом. Нам рассказали про то, что недавно объявили по радио: все, мол, победа! Радовались очень. Хотя, честно говоря, поначалу даже толком не осознал, что значит «победа». Все, войне конец? А разве так может быть? Только чуть позже понял: да, может…
Подготовил Андрей ЮРЕВИЧ
